История термина "мелодрама", на самом деле, весьма любопытна. В 17-м веке, после реставрации монархии в Англии, король Карл II сильно ограничил в правах театры: теперь драмы могли играть только театры со специальной лицензией (в Лондоне их было два с половиной, потому что третий работал только летом). Всем остальным разрешались лишь комедии и музыкальные пьесы. Со временем эти остальные театры придумали хитрость, как обходить закон: давали драмы с музыкальным сопровождением и подпевкой, а называть такие спектакли стали "мелодрамами" (греческая приставка "мелос" означает "песня"). Чуть позже это наложилось на немецко-французскую романтическую моду совмещать драматические монологи с музыкальными композициями, и мелодрамами стали называть нечто среднее между оперой и драмой: все ужасно страдают и немножко об этом поют. Оперетты и водевили были лёгкими жанрами, а мелодрама претендовала на нечто большее: вроде и не комедия, но до высокого звания драмы не дотягивает. В 19-м веке жанр несколько деградировал. Игрался он в основном для невзыскательной публики, строился на штампах, на драматургических крайностях: конфликты и эмоции доводились до предела, всякие психологические тонкости выбрасывались за ненужностью, зато ценились пафос, внутрисемейные разборки, страдающие женщины и дети, драматическая музыка. В таком виде мелодрама перешла и в современное кино: поют в этом жанре всё реже, а остальные качества налицо.
Важный и интересный момент: в России и в западной культуре слово "мелодрама" понимают немного по-разному. В нашем понимании этот термин частично слился с понятием "фильм о любви" (по-английски это называется romance) - и, называя фильм мелодрамой, мы ничего плохого не имеем в виду. Сценарист, режиссёр или продюсер может совершенно спокойно и даже не без гордости сказать, что умеет делать мелодрамы. Но если при этом будет присутствовать, например, американский коллега, он сильно удивится. На Западе "melodrama" сейчас обозначает скорее плохой фильм о любви или плохую драму: где эмоциональная шкала вывернута до предела, где нет никакой психологии, а есть одна эксплуатация эмоций. Известны даже случаи, когда хорошие режиссёры мирового уровня нарочно выбирают именно такую форму рассказа, воспринимая её как творческий вызов самим себе: взять и рассказать такими дурновкусными средствами по-настоящему сильную историю (например, "Танцующая в темноте" Ларса фон Триера по форме - классическая мелодрама с песнями и плясками, но драма там внутри нешуточная; со стороны фон Триера это было сделано не без эпатажа). Так что будьте осторожны с этим термином при общении с иностранцами.