Сложно ли отказаться от славы ради того, чтобы посвятить себя любимому делу?

Это было довольно сложно. И до сих пор, особенно когда остается мало денег, начинаешь думать: нужно было продолжать делать ту музыку, которая всем нравилась!

Но естественным образом я вдруг чувствовал (особенно после пресловутого Евровидения), что эти песни - светлые, ироничные, простые, веселые – уже не подходят по эмоциональному заряду человеку, которому уже исполнилось 30. Я понял, что начинаю молодиться, делал на сцене какие-то ужимки, которые в 25 лет выглядели хорошо, а в 32 – просто странно. И меня это стало ужасно угнетать. Каждый концерт стал становиться мукой.

К тому же, у меня в голове вертелись творческие идеи, которые не могли быть реализованы в том жанре, с  тем инструментальным составом. Да и зритель приходил за определенной эмоцией. И поэтому пришлось все это просто прекратить. Уже четыре года я старых концертов не даю, хотя я очень люблю тот материал.  Сейчас я стараюсь делать то, что мне кажется правильным. То, во что я верю. Мне кажется, это шаг вперед. Насколько этот шаг вперед востребован, не должно меня волновать. Хотя, конечно, мне важно, чтобы люди приходили на концерты. В общем, это вечная борьба, потому что приходится переламывать себя. Что-то героическое в этом есть, как говорил Кваша.