Вопрос со множеством нюансов. Первый: а что понимать под Митраизмом в этом вопросе? Дело в том, что культ Митры, соседствовавший с Христианством в Римской Империи это не тот культ Митры, который, был в ведийской религии (где Митра спутник Варуны), или в зороастризме (где Митра один из язатов — низших духовных существ, подобных христианскому представлению об ангелах)... Тот культ Митры, который мы знаем по истории Римской Империи формировался почти одновременно с началом распространения Христианства. В его основе, конечно, были более древние культы восточный провинций, где Митре поклонялись как покровителям воинов и царей. Поэтому главным каналом распространения Митраизма была армия, в которой служило много выходцев из тех провинций.
В новых условиях Митра становиться богом императора и армии, а обрядика, вероятно, заимствуется во многом из культов Исиды, Диониса и христианства: т.е. тех культов, где есть тайные братства, тайные посвящения, клятвоприношения... — всё то, что способствовало воинской сплочённости.
Вот что сообщает даже Википедия о мистериях Митры:
"Происхождение и распространение мистерий до сих пор является постоянным предметом дискуссий специалистов. Согласно одной точке зрения, мистерии возникли не ранее I века н. э. Другие ученые считают, что первые свидетельства возникновения культа относятся к середине I века до н. э. Это мнение основано на свидетельстве Плутарха, сообщающего, что в 67 году до н. э. киликийские пираты практиковали некие «секретные ритуалы» Митры. В археологии же уникальные в своем роде подземные святилища Митры (митреумы) появляются лишь в последней четверти I века н. э."
То есть, фактически мистериальная ритуалика Римского Митраизма развивается параллельно с христианством. Интересно, что в этот период обе стороны (христианские апологеты и митраистские жрецы) обвиняют друг друга в заимствованиях. Так Иустин Философ и Мученик (2 век) сравнивает христианскую евхаристию с митраистской мистериальной трапезой:
"То же самое злые демоны из подражания научили делать и в таинствах Митры; ибо, как вы знаете или можете узнать, – при посвящении вступающего в таинства, предлагается там хлеб и чаша с водою" (Первая апология, 66)
А Тертуллиан (2-3 века) схожую оценку даёт митраистским омовениям, видя в них демоническое подражание христианскому крещению:
"И язычники, будучи лишены всякого разумения духовных сил, приписывают такие же действия своим идолам. Но они обманываются «пустыми» водами. Ибо и в некоторые мистерии они посвящаются чрез омовение, например, в мистерии Исиды или Митры" (О крещении, 5)
Современные исследователи на более богатом материале из разных эпох и частей света выяснили, что просто в силу общности природы всех людей и некоторых сходств жизни вне зависимости от культуры, эпохи и географии у людей имеется ряд естественных ассоциаций, которые они используют при создании символики культов между собой никак не связанных. Скажем, вода ассоциируется с очищением и у кельтов, и у аборигенов Австралии. То, что развитие жизни зависит от солнечных циклов очевидно и для европейских племён, и для народа Древнего Египта. Аналогично у многих народов совместное вкушение пищи (особенно хлеба, в котором многие зёрна становятся единым целым) символизировало единство, братство и под. вещи. Так что обе стороны дискуссии видимо ошибались. И Христианство, и Митраизм брали из универсальной символики человечества те образы, которые были им удобны, наиболее ясно выражали их идеи. А в символах воды, хлеба и даже вина не было ничего такого уж специфического.
Что касается идей, учений Митраизма и Христианства, то если сравнивать их только между собой, то действительно создаётся впечатление, что без заимствований не обошлось. Однако те идеи, которые схожи в Митраизме и Христианстве не уникальны в религиозной культуре народов Римской Империи. В Митраизме нет ничего, чего бы не было в домитраистских культах. Скажем, идеи ада и рая, конечного торжества добра и воскресение в конце истории имеются и в зороастризме (том самом где Митра один из язатов-ангелов).
Но в Христианстве есть специфические идеи, которых нет в дохристианских культах (разве что в ветхозаветном иудаизме, но весьма невыразительно, прикровенно). Это, например, идея о первобытном повреждении человеческой природы, передающемся по наследству, о Творце, действительно принимающем природу человека и действительно страдающем и умирающем. Наконец единственная в своем роде идея об обожении без утраты личной уникальности.
Вообще история религиозной мысли человечества разделилась на два подхода. Один предлагает обожение, но при этом приходится жертвовать личностью человека, его индивидуальностью. Условно назовём это Восточным подходом. По этому пути идёт, например, индуистский пантеизм, получивший наиболее логичное и системное завершение в Адвайта-веданте. Здесь личность, индивидуальность, тварный мир это иллюзии, созданные из-за пленения частицы Божества гунами ("веревками": условиями) материальной природы. Восстановление идеала это отбрасывание всего иллюзорного и воссоединение с Божеством. Но не личности, а безликой частицы Божества, временно обитающей в личности. Колесо сансары, новые перевоплощения для индуса это беда, а не благовестие как для западного человека, ищущего в неоориенталистских культах возможность продлить личное бессмертие на множество жизней. Мокша (освобождение, спасение) это выход из колеса перевоплощений, когда все личностное канет в небытие, а безликая атма (частица Божества) снова раствориться в Брахме.
Второй подход условно Западный (хотя восточные границы его проходят где-то в Иране). Спасение, возвращение к благому Творцу в этом подходе это акт личной воли человека жить соответствующим образом и дождаться воскресения и идеальных условий, которые Творец создаст для верных ему в конце времен. Этот поход сохраняет личность, индивидуальность для вечности, но исключает обожение человеческой природы. Рай в таком подходе тоже обретает вид чувственных наслаждений, но не омраченных нравственным злом. (Почитайте про мусульманский рай, например.) Почему сейчас верные Творцу не могут быть идеально безгрешными, а в конце мировой истории грешить перестанут при этом подходе объяснить не удаётся.
Так вот Христианство предложило уникальный подход: "Бог стал человеком, чтобы человек стал богом" (Св. Ириней Лионский). То есть обожение, но без утраты индивидуальности, личности. При этом через концепт первородного повреждения (греха) объяснило невозможность реализовать вполне нравственные идеалы до полного онтологического исцеления Мироздания в конце времён, когда и природа человека окончательно преобразуется и праведники обретут так называемое "непадательное" состояние.
Так что я бы сказал, что в своих специфических идеях Христианство уникально. А неспецифические идеи хорошо объяснимы из концепции "семенных логосов" (или "семян Логоса"), впервые в христианской мысли педложенной Иустином Философом.
Суть в том, что Бог заботиться о ведении к истине и спасению всех народов. Поэтому у каждого народа есть проблески религиозных истин (кому-то даны пророки, кому-то философы: не случайно в притворах древних храмов изображали философов). И вот Христос рождается именно тогда, когда религиозное сознание народов Земли созрело увидеть в Нём завершение своих религиозных поисков и чаяний. Возможно "овцы не сего двора" (т.е. верные Богу люди, но не из иудеев) в Его пророчестве об грядущем объединении "овец" из разных "дворов" — это о поклонниках и искателях полноты Истины из других культур и народов, которым предстоит рассмотреть в Христианстве полноту выражения их религиозных исканий и надежд.
Как сказал историк религиозный верований и идей профессор Андрей Зубов (будучи православным христианином):
"Христианство я выбираю не потому, что это религия предков, моего народа, европейской или средиземноморской цивилизации. Я избираю веру христианскую только потому, что во Христе обрели полноту надежды всего человечества, всех его цивилизаций, всех культур. Я избираю веру христианскую, ибо, не умаляя ничего доброго в надежде иных религий, она добавляет им то, что делает благость Творца к твари совершенной. Я избираю веру христианскую, так как не знаю иной веры, которая бы делала человека Богом, не умаляя при том ни йоты от его человечности".
Благодарю! Великолепный ответ.