Прежде чем начинать отвечать на поставленный вопрос, стоит напомнить о том, что система науки располагается, конечно же, в условиях души (а поточнее, в сознании — в той самой что ни на есть ее рационалистической части ). Знания, науки направлены на познания мира, т.е. на то, что находится вне субъекта (познания) и есть объективное. Даже по этому видно, что они каким-то образом связаны с миром. Среди ученых и философов имеется точка зрения, что наука достаточно глубоко принадлежит миру, и поэтому в нем имеют свое назначение (и предназначение). И тогда, стало быть, и мир, со своей стороны, должен иметь свое объективное отношение к существу научной системы.
Исходя из того, что наука есть сила и деятельность, то понятно, всем тем в ней <и> проявляется та устремленность ко все новым и новым познаниям, к знаниям, что <и> есть естественным для нее утвердить и реализовать себя в мире. А чтобы быть таковой, (она) должна опираться на что-то достаточно основательное, и это должны быть те же <объективные> принципы, кои (со своей стороны) и определяют, и основывают ее.
Самым первым принципом, конечно же, должен быть принцип (и идея) рационализма, а с ним и принцип системы и дополнительно принцип объективности, принцип причинности, принцип всеобщего и др. Понятно, они <даже> самоочевидны и не требуют особых доказательств, ибо могут быть открыты (и/или установлены) аксиоматичным путем.
Как выше уже отмечалось, наука существует в субъекте (познания) — в сознании человека. Там находятся знания, производятся теоретические исследования, строятся теоретические обоснования науки и ее системы.
Как мы знаем, понятие науки возникло в Древней Греции. Ученными и философами было представлено ее первоначальное обоснование и теоретическое формирование ее системы.
Итак, всем тем теоретические основы были заложены. Самое главное, что они определились однозначно с тем, что она основывается и формируется на рационалистичных основаниях, принципах, идеях. Древнегреческий философ Аристотель четко указывает, что «под нусом я понимаю начало науки» («нус» в переводе с др.-греч. — мысль, разум, ум), или так: «истинны и нус, и наука». Но опять-таки говорить, что всем тем наука была вполне представлена систематически, не приходится. Ведь она (и поныне) находится в процессе своего становления, совершенствования.
И тогда правомерен вопрос: как и каким образом должна выстраиваться методология науки и ее система. Скорее всего, это должно происходить в следующем ключе. Пред тем нам мысленно стоит осознавать, что мы, в сущности, желаем постичь ту систему науки, когда она должна иметь идеальный, т.е. совершенный, вид системы. И понятно, эта система должна быть такой, когда она выполняет свое подлинное (или конечное) назначение, т.е. реализует свой идеал или цель. По всей видимости, это произойдет тогда, когда ею будут достигнуты самые максимальные результаты <в деле> познания всего (мира).
Как нам должно быть известно, на подобную роль науки исторически единственно претендует философия. Она намеревается познать весь мир. И, предположим, когда-то ей удастся достичь своей заявленной цели. Понятно, тогда она и будет иметь вполне сложившуюся научную систему. А для того чтобы это состоялось, то вначале (для этого), конечно же, потребуется сформировать идейно и теоретически соответствующую методологию как в отношении того, как нечто должно познаваться, в каком направлении должны продвигаться. И понятно, в ходе всего этого постепенно мало-помалу начнет складываться, т.е., по сути, формироваться эта система методологии.
Но опять-таки достаточное познание этого должно наступить в будущем, а пока наука находится в стадии своего становления, и нет определенной ясности, как быть со всем этим, с чего начинать, на что надеяться и т.д. И тут, конечно, нам предстоит применить все наши теоретические усилия и все известные средства для реализации заявленного. Ведь для всего этого, как сказали бы философы, в нас имеются большие внутренние (и интеллектуальные) резервы, представленные сначала в нас в виде всего <естественного> априорного и рационалистического. И далее ко всему тому, наверное, стоило бы приложить и имеющийся тот немалый опыт научного познания, что был накоплен исторически, и тот, что имеем на сегодня.
Несомненно, на этом пути <всемирного> познания должна быть, так сказать, представлена как общая стратегия, так и тактика (что касается прохождения отдельных участков) этого большого пути познания. Во всем том опять-таки, конечно же, ведущая роль принадлежит разуму. Ведь он, определенно, независим, самодостаточен (Аристотель придерживается точки зрения, что «ум способен действовать, опираясь сам на себя»; подобные тому взгляды и выражает французский философ Рене Декарт, заявляя, что «душа приобретает свои знания посредством созерцания либо себя самой…»), универсален и диалектичен. Ему надлежит устанавливать на каждом этапе продвижения, что конкретно использовать в том или ином случае, в смысле того, какие должны применяться идеи, сущности, принципы и т.д. И при таком взгляде и должны открыться все те необходимые методологические понятия, принципы, идеи — и непременно в системе философской науки.
Таким образом, должна быть открыта и определена система философской науки — система, общая и выступающая основанием для всех наук. Но существует еще много и других наук — наук вне философии, для которых, конечно же, будут иметь место свои особенности, спецификации…
Нам все они <пока> не известны, но тем не менее на сегодня среди ученых, философов все же, определенно, сложились понятия, каких методологических норм, принципов, подходов должна придерживаться наука в своих научных познаниях. Они следующие: иметь четкое представление (и понятие) о субъекте и объекте познания. Необходимо установить, как эти сущности относятся между собой, каким образом доступно исследуемое — созерцанием (отображением), наблюдением. При этом, на что стоит особо обратить наше внимание, необходимо четкое знание природы вышеупомянутого (отношения), и поэтому требуется более пристальное рассмотрение (то бишь исследование) всего этого <и> именно «под углом» или, скажем, со стороны теории познания. Словом, без того никак не обойтись.
Для ученных на сегодня нет никаких сомнений в том, что изучаемое должно быть представлено объективно, всестороннее…
Применять с целью установления <на предмет> истинности (познаваемого): мыслительные <теоретические> действия (операции) с применением, так выразиться, критериев научности. Ими выступают: принцип соответствия, принцип верификации, принцип фальсификации, а также с целью усовершенствования (и оптимизации) познавательного процесса применять формализацию и математизацию, редукцию…
Но, чтобы установит все эти принципы и методы науки, видимо, прежде должны быть представлены те <действительные> «контуры» системы и стратегии науки, которыми были бы обозначены: цель (ее), задачи и конечно же отношение к объективному — к миру. И при всем том, должно быть введение (ее) в опыт и практику, где бы она шаг за шагом подтверждала свою действенность, истинность…
Итак, подобная теория должна строится на философском (научном) подходе, и началами того должна быть теория познания, которая единственно и предназначена для того, чтобы показывать, как должно развертываться знания из, так выразится, начал знания, и – бытия. И во всем том, как считают философы первым (онтологически изначальным) с чего следует начинать исследования естественно выступает человек, а поточнее то что есть в нем изначальное — это душа и сознание. Ведь в нем, как мыслят они, самым потенциальным образом и представлены многие истины, идеи, науки (по словам Шеллинга, «подобная наука субстанциально и мыслится в сущности человека, то во всяком случае она в нем присутствует не актуально, а скрыто, погруженная в глубочайшую потенциальность»). А это и есть тот универсальный рационалистический подход в познании, в науке и философии.
И опять-таки, ведь не случайно немецкий философ (Шеллинг) полагает, что именно «сознание должно быть врождённой наукой, как бы присущей самой природе человека, — универсально знающим посредством собственного становления». В сущности, на то обращает наше внимание и Фома Аквинский (философ, теолог): «В самом деле, — пишет он, — в каждом человеке наличествует некое начало познания, а именно свет активного ума, через посредство которого он естественным образом постигает предложенные его уму определенные универсальные начала всех наук».