Во-первых, феминизм это, на самом деле, никакой и не феминизм, а все тот же воинствующий патриархат. Который, правда, и сам, в свою очередь, не настоящий патриархат... Настоящий патриархат – средневековье, религиозная традиция и основанные на ней общественные отношения, домострой. Нынешний «новый патриархат» – мужественный атеизм, вера в торжество науки и прогресс, деятельное преобразование природы. Сформировался «новый патриархат», как система ценностей и общественных отношений, в первой половине 19 века и с тех пор пребывает, практически, без изменений. Общество, основанное на его принципах – общество деятельных мужчин-атеистов, занимающихся войной, наукой и бизнесом. Женщина в этом обществе по-прежнему не человек (в социальном смысле), точно так же, как в обществе средневековом. Разница только в том, что, в отличие от истинного патриархата, псевдопатриархат нового типа позволяет женщине стать мужчиной (в социальном смысле) и таким образом стать человеком. То есть женщина ровно настолько человек, насколько она мужчина. Всю суть современного феминизма можно выразить в образе курящей, матерящейся, одетой в пиджак и брюки женщине атеистических взглядов, едущей на машине на мужскую работу (например, руководить технологическим инновационным бизнесом). Грубо говоря, феминистки – это женщины, которые наряжаются мужиками, разговаривают как мужики и ведут себя как мужики, чтобы «настоящие» мужики приняли их за своих и предоставили им мужские права. Ни о какой реализации женщины в обществе именно как женщины речи по-прежнему не идет. Соответственно, брак с феминисткой (а таковой, в той или ной степени, является каждая современная женщина) в социальном смысле, как модель отношений – это однополый брак. Телом феминистка женщина, но в гендерном смысле это мужик и отношения строит по мужской модели. Так что современная семья – это взаимовыгодный договор двух равноправных мужиков.
Женские возгласы «Куда подевались все нормальные мужики!», «Ну и мужики пошли!», «Мужики сейчас уже не те…» напоминают восклицания претендента на чемпионский титул по боксу во время боя с действующим чемпионом: «И это все, что ты можешь?! Да какой ты чемпион! Ты фуфло!!!» Но бьется претендент все по тем же неизменным мужским правилам! И не так важно, что у него в трусах – ведь это принципиально не влияет на его поведение.
Вполне логичны в этом свете многочисленные в последнее время сексуальные скандалы, суды с вайнштайнами и т.п. Харрасмент – это когда мужчина-мужчина хватает за зад мужчину-женщину и тем самым пытается ее «опустить», посягает на ее мужские права. Так что весь ваш харрасмент – это чисто мужской, патерналистский вопрос, о власти, о том, кто «мужик», а кто «петух», а совсем не о травмированной впечатлительной девичьей психике. Реакция феминистки на мужскую ладонь на колене ни чем не отличается от реакции на то же самое обычного мужика, которым феминистка в социально-психологическом смысле и является.
Единственное, пожалуй, что осталось у феминисток от их женственности – завоевывая мужские права, они не так сильно торопятся взваливать на себя и мужские обязанностей – плакать, мало зарабатывать, бояться мышей, не уметь драться и ремонтировать машину им по-прежнему можно. По крайней мере, более можно, чем становящимся на их фоне все менее мужественными «биологическим» мужикам.
При победившем феминизме русские живут вот уже сто лет как: идеалы классического феминизма были воплощены уже после революции (вернее, во время). Именно по этой причине феминизм как отдельное явление в России и не сложился: для него не было почвы.
Судя по состоянию феминизма в странах Первого мира, будет ещё похлеще
Нет, но, возможно, через несколько поколений удастся построить постгендерное общество. Ну или уничтожить всех мужчин (шутка, но это не точно). Жду ваших вскукареков, дорогие ущемленные раздвиженцы.
Что значит жить при феминизме? Жить в нормальном обществе? Такого никогда не будет.
Или имеется в виду матриархат? Пока особых предпосылок не вижу (ну кроме гиноцентризма, который даёт профит только определенным категория женщин, а не женскому сообществу в целом), но он возможен.