– (1) Бабуля, это к тебе, – сказала Танечка, входя в квартиру в сопровождении двух девочек и одного серьёзного мальчика. (2) Слепая Анна Федотовна стояла на пороге кухни, не видя, но точно зная, что ребятишки застенчиво жмутся у порога.

– (3) Проходите в комнату и рассказывайте, по какому делу пришли, – сказала она.

– (4) Ваша внучка Таня рассказала, что у вас на войне убили сына и что он вам писал письма. (5) А мы взяли почин: «Нет неизвестных героев». (6) И ещё она сказала, что вы ослепли от горя.

(7) Мальчик выпалил всё одним духом и замолчал.

(8) Анна Федотовна уточнила:

– (9) Сын успел написать всего одно письмо. (10) А второе написал после его смерти его товарищ.

(11) Она протянула руку, взяла с привычного места папку и открыла её. (12) Дети недолго пошушукались, и большая девочка сказала с нескрываемым недоверием:

– (13) Это же всё ненастоящее!

– (14) Правильно, это копии, потому что настоящими письмами я очень дорожу, – пояснила Анна Федотовна, хотя ей не очень-то понравился тон. – (15) Откройте верхний ящик комода. (16) Достаньте деревянную шкатулку и передайте её мне.

(17) Когда ей положили на руки шкатулку, она открыла её, бережно достала бесценные листочки. (18) Дети долго разглядывали документы, шептались, а потом мальчик нерешительно сказал:

– (19) Вы должны передать эти документы нам. (20) Пожалуйста.

– (21) Эти письма касаются моего сына, почему же я должна передать их вам? – почти весело удивилась она.

– (22) Потому что у нас в школе создают музей ко Дню великой Победы.

– (23) Я с удовольствием отдам вашему музею копию этих писем.

– (24) А зачем нам ваши копии? – с вызывающей агрессией вдруг вклинилась в разговор старшая девочка, и Анна Федотовна подивилась, каким официально-нечеловеческим может стать голос ребёнка. – (25) Музей не возьмёт копии.

– (26) Не возьмёт, и вы не берите. – (27) Анне Федотовне очень не понравился этот тон, вызывающий, полный непонятной для неё претензии. – (28) И пожалуйста, верните мне все документы.

(29) Они молча отдали ей письма и похоронку. (30) Анна Федотовна ощупала каждый листок, удостоверилась, что они подлинные, аккуратно сложила в шкатулку и сказала:

– (31) Мальчик, поставь шкатулку на место. (32) И задвинь ящик плотно, чтобы я слышала.

(33) Но слышала она сейчас плохо, потому что предыдущий разговор сильно обеспокоил её, удивил и обидел.

– (34) Трус несчастный, – вдруг отчётливо, с невероятным презрением сказала большая девочка. – (35) Только пикни у нас.

– (36) Всё равно нельзя, – горячо и непонятно зашептал мальчик.

– (37) Молчи лучше! – оборвала его девочка. – (38) А то мы тебе такое устроим, что наплачешься.

(39) Но и этот громкий голос пролетел, видимо, мимо сознания Анны Федотовны. (40) Она ждала скрипа задвигаемого ящика, вся была сосредоточена на этом скрипе и, когда наконец он раздался, вздохнула с облегчением:

– (41) Ступайте, дети. (42) Я очень устала.

(43) Делегация молча удалилась.

(44) Горечь и не очень понятная обида скоро оставили Анну Федотовну...

(45) Вечером внучка как обычно читала ей письмо сына, но Анна Федотовна вдруг проговорила:

– (46) Он чего-то не хотел, а они грозились, пугали его. (47) Таня! (48) Загляни в шкатулку!

– (49) Нету, – тихо сказала Таня. – (50) И похоронка на месте, и фотографии, а писем нет.

(51) Анна Федотовна прикрыла слепые глаза, напряжённо прислушалась, но душа её молчала, и голос сына более не звучал в ней. (52) Он угас, умер, погиб вторично, и теперь уже погиб навсегда. (53) Письма, пользуясь её слепотой, вынули не из шкатулки – их вынули из её души, и теперь ослепла и оглохла не только она, но и её душа…

(По Б. Васильеву*)

* Борис Львович Васильев (1924–2013 гг.) – русский писатель. Тема войны и судьбы поколения, для которого война стала главным событием в жизни, стала основной в его творчестве и нашла отражение во многих произведениях, таких как «А зори здесь тихие...», «В списках не значился», «Завтра была война» и др.