Дикой. Ишь ты, замочило всего. (Кулигину.) Отстань ты от меня! Отстань! (С
сердцем.) Глупый человек!
Кулигин. Савел Прокофьич, ведь от этого, ваше степенство, для всех вообще
обывателей польза.
Дикой. Поди ты прочь! Какая польза! Кому нужна эта польза?
Кулигин. Да хоть бы для вас, ваше степенство, Савел Прокофьич. Вот бы,
сударь, на бульваре, на чистом месте, и поставить. А какой расход? Расход
пустой: столбик каменный (показывает жестами размер каждой вещи), дощечку
медную, такую круглую, да шпильку, вот шпильку прямую (показывает жестом),
простую самую. Уж я все это прилажу, и цифры вырежу уже все сам. Теперь вы,
ваше степенство, когда изволите гулять, или прочие, которые гуляющие, сейчас
подойдете и видите ________. А то этакое место прекрасное, и вид, и все, а как будто
пусто. У нас тоже, ваше степенство, и проезжие бывают, ходят туда наши виды
смотреть, все-таки украшение – для глаз оно приятней.
Дикой. Да что ты ко мне лезешь со всяким вздором! Может, я с тобой и
говорить-то не хочу. Ты должен был прежде узнать, в расположении ли я тебя
слушать, дурака, или нет. Что я тебе – ровный, что ли? Ишь ты, какое дело нашел
важное! Так прямо с рылом-то и лезет разговаривать.
Кулигин. Кабы я со своим делом лез, ну, тогда был бы я виноват. А то я для
общей пользы, ваше степенство. Ну, что значит для общества каких-нибудь
рублей десять! Больше, сударь, не понадобится.
Дикой. А может, ты украсть хочешь; кто тебя знает.
Кулигин. Коли я свои труды хочу даром положить, что же я могу украсть, ваше
степенство? Да меня здесь все знают; про меня никто дурно не скажет.
Дикой. Ну, и пущай знают, а я тебя знать не хочу.
Кулигин. За что, сударь, Савел Прокофьич, честного человека обижать
изволите?
Дикой. Отчет, что ли, я стану тебе давать! Я и поважней тебя никому отчета не
даю. Хочу так думать о тебе, так и думаю. Для других ты честный человек, а я
думаю, что ты разбойник, вот и все. Хотелось тебе это слышать от меня? Так вот
слушай! Говорю, что разбойник, и конец! Что ж ты, судиться, что ли, со мной
будешь? Так ты знай, что ты червяк. Захочу – помилую, захочу – раздавлю.
Кулигин. Бог с вами, Савел Прокофьич! Я, сударь, маленький человек, меня
обидеть недолго. А я вам вот что доложу, ваше степенство: «И в рубище
почтенна добродетель!»
Дикой. Ты у меня грубить не смей! Слышишь ты!
Кулигин. Никакой я грубости вам, сударь, не делаю, а говорю вам потому, что,
может быть, вы и вздумаете когда что-нибудь для города сделать. Силы у вас,
ваше степенство, иного; была б только воля на доброе дело. Вот хоть бы теперь
то возьмем: у нас грозы частые, а не заведем мы громовых отводов.
Дикой (гордо). Все суета!
Кулигин. Да какая же суета, когда опыты были.
Дикой. Какие такие там у тебя громовые отводы?
Кулигин. Стальные.
Дикой (с гневом). Ну, еще что?
Кулигин. Шесты стальные.
Дикой (сердясь более и более). Слышал, что шесты, аспид ты этакой; да еще-то
что? Наладил: шесты! Ну, а еще что?
Кулигин. Ничего больше.
Дикой. Да гроза-то что такое по-твоему, а? Ну, говори!
Кулигин. Электричество.
Дикой (топнув ногой). Какое еще там елестричество! Ну как же ты не
разбойник! Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты
хочешь шестами да рожнами какими-то, прости господи, обороняться. Что ты,
татарин, что ли? Татарин ты? А? говори! Татарин?
Кулигин. Савел Прокофьич, ваше степенство, Державин сказал:
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю.
Дикой. А за эти вот слова тебя к городничему отправить, так он тебе задаст! Эй,
почтенные! прислушайте-ка, что он говорит!
Кулигин. Нечего делать, надо покориться! А вот когда будет у меня миллион,
тогда я поговорю. (Махнув рукой, уходит.)
А.Н.Островский «Гроза»