Правда ли, что музыкальный интервал тритон в Средние века был запрещён как «дьявольский»?

@Антонина Сурикова, должен заметить, что цитируемая Вами статья с как бы проверкой утверждения тоже вводит в заблуждение.
Для того, чтобы примерно представить себе, насколько сложной была обстановка в Церкви Средневековья и Возрождения, рекомендую Вам внимательно ознакомиться с историей появления небезызвестного "Молота Ведьм" и, особенно, с личностью единственного его автора Г. Крамера. Фамилию Шпренгера он приписал на титульный лист этой примечательной работы для пущей убедительности, против воли соавтора, который находился с ним в состоянии острейшей вражды ровно по причине его инквизиторских подвигов, и только после его смерти.
Даже в моем описании ситуация очень далека от однозначности, и точно не проста.
А с музыкальной теорией и практикой всё ещё сложнее. Достаточно знать, что знаменитое словосочетание "Григорианский хорал" это не отсылка к автору, или даже группе авторов. Это отсылка к имени папы Григория 1 Великого, которому хоть и приписали авторство этого цикла произведений, но по факту, он выступил лишь в качестве музыкального и идеологического редактора, отобрав те произведения, которые уместно исполнять в церкви.
Потому что пели такое, что было бы, иной раз, неуместно даже с точки зрения Оззи Осборна.
Эта проблема, несмотря на то, что список был утвержден не позднее 600 года, существовала в острой форме до восемнадцатого века, а в менее острой существует до сих пор.
Высшему духовенству регулярно приходилось редактировать этот список, всякий раз решая мучительный вопрос о том, что уместно в церкви, а что нет.
Если очень коротко, регентам, после стажировки в Константинополе (если она была, ибо это очень дорого даже без содержания командированного), приходилось иметь дело не с обученными с детства греческими певчими, а с тем, что им доставалось на местах. С порога было понятно, что переучивать их, не вывозя в другой культурный контекст физически - дохлая затея. Будут петь что могут, и как могут.
Отнюдь нередко это было очень далеко от ангельского пения, зато очень похоже на неоднозначные народные песни.
Да и вообще на местах происходили иногда события, очень плохо укладывающиеся в христианскую мораль. Причём не по распутству конкретного священника, а с одобрения, нередко вынужденного, местного церковного начальства. С народом спорить, иной раз, себе дороже.
В общем, Церковь средневековья и раннего возрождения - это отнюдь не монолит, а очень сложная система, к тому же, прочно завязанная на систему высшего образования, которая сама по себе делала унификацию более чем условной.
Теоретиков и практиков там хватало.
Плюс ошибки нашего восприятия, которые стабильно сдвигают самые кровавые времена инквизиции с Возрождения на Средневековье, что является грубейшей ошибкой. Наибольшее число жертв инквизиции, да ещё и сильно преувеличенное пришлось не просто на Возрождение, а на позднее Возрождение.
А если уж говорить о жертвах (а следовательно, разного рода страхах и потерях имиджа), то наибольшим их числом может похвастаться Реформация, а не Католицизм. Не так зрелищно, зато намного эффективнее.
В общем, такой поверхностной проверкой, как у авторов обзора, обойтись не удастся. Тоже придёшь к ошибке.
Тритон, помимо всего прочего, довольно трудно интонировать в хоре. Это Вам любой хорист скажет.
Он хорошо интонируется только если лад на нём построен; то есть, в случаях, когда это либо не проходящий интервал, а главная "фишка" лада (к примеру, лидийский), либо если он там встречается на каждом шагу, куда ни плюнь, а чистые кварты и квинты, наоборот, полностью отсутствуют (например, в целотоновой гамме).
Так что даже с точки зрения реальной практики, были поводы называть его всякими нехорошими словами. Что, безусловно, и делалось, и подо что, безусловно, подводились разнообразные теории. Как светские, так и духовные.
Проще, наверное, понять, в чём тут подвох, на событиях относительно недавних.
Стоило только очень мною уважаемому М. Горькому ляпнуть на весь Союз, не подумав о последствиях, что "Джаз - музыка толстых", как целая армия чинуш немедленно приступила к натуральной попытке выкорчевать его из советской культуры раз и навсегда.
А ведь он имел ввиду совсем не то же самое, что имели ввиду радостные "притворители" этой фразы в жизнь, которых не смутило даже радикально пролетарское происхождение этой музыки, не говоря уже об этнических корнях.
При этом, никаких высоких руководящих указаний на тему запрета джаза не было. Не было и реального запрета. Джаз существовал и даже развивался. Другой вопрос, что без негласного запрета, существовал бы лучше, а развивался бы уникальнее. Но существовал.
Теперь добавляем в это варево тот факт, что помимо мимикрирующих чинуш, были искренние противники жанра и сверху, и снизу, и сбоку; и по идеологическим, и по эстетическим причинам; и эти люди были распределены по всему обществу, а не только по минкульту.
Причём идеологическое неприятие совсем необязательно следствие коммунистических взглядов: любой ксенофоб, каковых у нас хватало при всяких режимах, любой вчерашний крестьянин строгой религиозной традиции, типа староверов, и ещё многие лишь частично адаптировавшиемя к новой реальности люди, будут такими же противниками джаза, и точно так же будут увязывать эстетику с разнообразными кознями лукавого. Лежит ли в их карманах партбилет коммунистической партии или "единой России" в данном случае значения не имеет.
Теперь прибавим сюда и не менее искренних сторонников, которые тоже распределены по всему обществу, в том числе и по минкульту.
И вот представьте себе, что лет через триста, кто-то попытается однозначно ответить на вопрос "был ли запрещён джаз в СССР?" подобным образом.
Так-с, приказов большого начальства нету, теоретических работ с осуждением, перелистав с десяток, не нашёл, учебные заведения с названиями, включающими слово "джаз" были.
Ясно. Не был запрещён, всё врут, ура новая сенсация!
Старая, при этом: "какой ужас, в СССР запрещали абсолютно всё, даже джаз".
Для человека, живущего через триста лет, дать короткий ответ "официально не запрещали, но отношение было предельно настороженным" - равно ничего не сказать. Придется объяснять весь контекст, иначе оба взаимоисключающих ответа окажутся верными.