Начну отвечать со второй части вопроса.
Да, немецкие сильные глаголы имеют немало общего с неправильными глаголами английского языка. Но не со всеми, а лишь с частью из них. Дело в том, что класс неправильных глаголов английского языка неоднороден по ряду характеристик ее членов. Он включает в себя, по крайней мере четыре разнородные группы.
- Группу бывших сильных глаголов (write, find, steal...)
- Бывшие претерите-презентные глаголы, которые сегодня являются модальными (can, may, ought...).
- Супплетивные глаголы (go, be).
- Ряд бывших слабых глаголов, которые в различные периоды эволюции английского языка приобретали неправильные черты (bring, tell, keep, cost...).
С позиций диахронии, сильные глаголы немецкого языка имеют общие черты лишь с первой из перечисленных групп английских неправильных глаголов.
Эти глаголы развивались из глаголов протогерманского языка. Их специфической чертой был особый ряд чередования гласного (аблаута) в главных формах глагола: [i], [a], [ноль звука]. Этот ряд чередования восстановлен учеными-лингвистами методом реконструкции. В чистом виде он не засвидетельствован в памятниках письменности. Наиболее иллюстративно его можно видеть лишь в готских рукописях. Ни в древнеанглийских, ни в древненемецких диалектах этот ряд уже нельзя наблюдать со всей очевидностью, однако, не вдаваясь в подробности, отмечу все же, что ученым удалось установить, что все виды качественного аблаута в первых пяти классах сильного глагола в английском и немецком языках исходят из чередования [i], [a], [ноль звука].
В свою очередь, это чередование, по всей видимости, развивалось из протоиндоевропейского аблаута [e], [o], [ноль звука], как, например, в ряду русских однокоренных слов беру - выбор - брать Однако в германских языках этот ряд аблаута в основном утратил свою словообразующую функцию, но очень четко сохранил функцию формообразования.