Человек разумный чрезвычайно склонен присваивать названия, наклеивать ярлычки, классифицировать, раскладывать по полочкам, расставлять точки над различными буквами. Таков наш способ мышления, так действует механизм рационального интеллекта. Не станем сейчас оценивать, к добру он действует или к худу, но результативность не вызывает сомнений: за последние десять тысяч лет Земля (точнее, ее тончайший поверхностный слой) усилиями нашего вида изменилась неузнаваемо. И еще человек рациональный очень любит выяснять, «кто в доме хозяин», – подразумевая, конечно же, себя и ни с кем не собираясь делиться короной. Однако червячок сомнения все-таки, видимо, остается. Поэтому писатели, кинематографисты, популяризаторы науки, энтузиасты просвещения время от времени напоминают остальному населению: не нужно даже будить стихийные силы, – достаточно сил живых; если биосфера по-настоящему этого «захочет», очень скоро на планете не останется ни одного человека. По крайней мере, цивилизация в ее нынешнем виде рухнет точно. На роль потенциального конкурента чаще всего (и небезосновательно) выдвигаются вирусы, реже бактерии, насекомые, возрожденные динозавры, искусственные монстры и мутанты, гораздо реже – растения или птицы, впавшие в хичкоковский психоз.
Но есть еще грибы.
Столь длинное и, казалось бы, далекое от медицины вступление посвящено странному и беспокойному грибному царству. Странному и беспокойному – это, конечно, с нашей, сугубо человеческой точки зрения, хотя уж кто бы говорил… Но действительно: грибы категорически отказываются соблюдать какие бы то ни было классификации, лежать на полочках и подолгу носить одни и те же ярлыки. Складывается впечатление, что эволюция и впрямь их слепила из того, что было, взяв понемногу и от высших многоклеточных эукариот, и от бактерий, и от протистов-предшественников, и от вирусов. От вирусов, кажется, достались живучесть и неистребимость. От будущего человека – настырность, упрямство, вездесущесть: грибы повсюду, они и внутри нас, и снаружи, абсолютно везде, даже если мы их не видим.
Споры грибов микроскопичны, но если кто не знает, то самый крупный живой организм на Земле – это именно гриб, опенок с американским гражданством, подземная грибница в орегонском лесу, за последние несколько тысяч лет раздобревшая на сотни гектаров и сотни тонн.
Пришлось организовать для грибов отдельное царство, – отдельное как от растений, так и от животных, – однако просуществовало оно (в нашем воображении) очень недолго. С большим трудом ученые смогли договориться о том, что такое грибы, лишь к 1970-м годам, а к началу ХХI века снова пришлось выделять какие-то особые ветви, подклассы и таксономические группы. Мы даже не можем толком оценить количество видов: лет десять назад назывались числа от полумиллиона до полутора миллионов; в 2017 году уже публиковались оценки порядка двух-четырех миллионов. Из них нам более-менее знакомы около ста тысяч. Патогенными или потенциально опасными для себя мы считаем триста-четыреста видов. Часть из них паразитирует на растениях и продуцирует вредные для нас микотоксины (чего стоит один лишь псилоцибин или, скажем, лизергиновая кислота со своим диэтиламидом ЛСД-25), другая часть предпочитает паразитировать непосредственно на нас и вызывает микозы, третья заманивает грибников красивыми шляпками, ярким макияжем и стройными ножками… (нет-нет, вам показалось, речь по-прежнему о грибах).
С другой стороны, не будь грибов – и не было бы у нас нескольких вкуснейших разделов кулинарии, многих серьезных биотехнологий, не было бы антибиотиков, да и выглядела бы Земля совершенно иначе. Среди грибов есть и симбионты, и паразиты, и хищники, но прежде всего – это важнейшие редуценты (деструкторы, сапрофиты, сапротрофы, досл. «питающиеся гнилью»). Химически сложное они делают простым, органическое – неорганическим, а умершее возвращают в бесконечный экологический круговорот. Таков их способ существования. Они ничего не имеют против нас как вида, и не испытывают неприязни (скорее, наоборот) к нашим деревянным постройкам, припасам на зиму, общественным баням и бассейнам, отсыревшим документам в темном прохладном хранилище. Они вообще не знают о нашем существовании; им попросту нечем знать (впрочем, нашумевшие эксперименты Тошиюки Накагаки заставляют заподозрить, что грибной мицелий гораздо умнее, чем кажется под микроскопом, и орудует своими гифами чуть ли не осмысленно). Они готовы жить во взаимовыгодном симбиозе с кем угодно, включая нас, пока… пока ситуация не изменится, – например, прохудится иммунная защита или антибиотики перевесят чашу грибково-бактериальных весов в сторону первых.
В этом случае мы сразу превращаемся в пищу и, одновременно, в плодородную почву. Опять же, ничего личного – мы ведь не испытываем угрызения совести и не просим прощения у каждой съеденной нами картофелины, верно? Тут уж каждый за себя. Грибы очень хорошо умеют внедряться, закрепляться, проникать куда им надо, распространяться вширь, размножаться любыми доступными им способами, – и безостановочно «редуцировать» облюбованный субстрат. Живую ткань, например. Расстаться с ними практически невозможно: ну как, скажем, прогнать проклятую кандиду], если в норме она является неприметной частью нашего микробиома и ведет себя смирно? Ты их лекарствами в дверь, а они обратно в окно (через дыхательные пути, например, или с пищей, или с актом любви, или с чужими тапочками). Они способны не только мгновенно реагировать на ослабевший иммунитет, но и целенаправленно подавлять его. Как недавно выяснились, они способны разложить даже полиуретан, не говоря уже об органике.
В целом, ученые, занимающиеся изучением грибов, – микологи, – предпочитают лишний раз не задаваться вопросом, кто в доме настоящий хозяин.
Микозом называют любое заболевание, вызванное грибковой культурой (от древнегреч. «микос» и новолат. «mykota» – совокупность грибов). Существует масса классификаций, основанных на различных критериях (по локализации, патогену, степени агрессивности, характеру поражения). Так, различают поверхностные и кожные микозы, локализованные преимущественно на/в эпидермисе, ногтевых пластинах, волосах; подкожные микозы, вызываемые грибами-сапрофитами; глубокие микозы (системные, висцеральные) с поражением внутренних органов. Последняя группа является наиболее тяжелой, терапевтически резистентной и высоко летальной.
Микотоксикозы – заболевания, обусловленные присутствием в организме высокотоксичных ядов, вырабатываемых некоторыми (преимущественно плесневыми) грибами при колонизации сельскохозяйственных растений или пищевых продуктов. Эта группа микозов, как и прямые отравления ядовитыми грибами, также характеризуется высокой летальностью.
Оппортунистическими называют микозы, которые могут развиваться только при сочетании определенных условий, т.е. вызываются условно-патогенными грибами. В последние десятилетия частота оппортунистических микозов резко возросла, поскольку важнейшим из таких условий является иммунодефицит, и больные ВИЧ/СПИД составляют одну из наиболее уязвимых групп риска. К прочим факторам риска относятся ожоги, сахарный диабет, травмы и объемные хирургические операции, онкозаболевания и прочие иммунокомпрометирующие состояния. Учащению оппортунистических микозов и расширению спектра грибковых патогенов чрезвычайно способствует также глобальная проблема антибиотиков, которые применяются на земном шаре в огромных количествах и далеко не всегда рационально.
По современным эпидемиологическим данным, кожные микозы занимают четвертое место в перечне наиболее распространенных болезней человека: страдает примерно миллиард человек.
Однако есть и другая статистика, больше касающаяся глубоких микозов: грибковые инфекции ежегодно становятся причиной смерти около двух миллионов человек. Третья часть этих летальных исходов приходится на аспергиллезы.
Аспергилл (Aspergillus) – широко распространенная грибковая культура, которая относится к плесневым грибам и присутствует практически во всех экосистемах. Известно около трехсот видов аспергилл, из которых патогенными или условно-патогенными (т.е. способными вызывать оппортунистические микозы, см. выше) различные источники называют от 15 до 60 видов. Наибольшее значение в этом плане имеет Аспергилл дымящий (A. fumigatus); реже встречаются микозы, вызванные A. flavus, A. niger, A. terreus, A. glaucus, A. nidulans и т.д.
Общими свойствами болезнетворных видов аспергилл являются быстрый агрессивный рост, устойчивость к высоким температурам, способность колонизировать среду обитания человека (в частности, «грибковая опасность» кондиционеров и вентиляционных систем – это именно об аспергиллах) и активно размножаться внутри человеческого организма, секретируя при этом вещества, которые расщепляют белки и разрушают ткани. Некоторые виды, напр., A. flavus, вырабатывают также микотоксины.
Заражение аспергиллами может произойти, фактически, где угодно. Повышенные концентрации спор обнаруживаются в душевых кабинках, ванных и туалетных комнатах, подвалах, клетках животных и птиц (особенно голубей), старых предметах одежды и мебели, в также в помещениях, где производится ремонт и в воздухе много строительной пыли. Грибок может латентно присутствовать на слизистых оболочках и коже здорового человека.
Особые группы риска составляют работники пищевой промышленности и сельского хозяйства, больные СПИД, бронхиальной астмой, аллергией, раком и т.д., а также любые стационарные пациенты.
В организм грибок может попасть через повреждения в коже, во время медицинских процедур и вмешательств, при пересадке органа, с колонизированной пищей, а также трансплацентарно. Однако в подавляющем большинстве случаев аспергиллы проникают через верхние дыхательные пути и закрепляются в бронхах, откуда затем распространяются дальше, при неблагоприятных условиях становясь причиной фатального генерализованного аспергиллеза.
Аспергиллы являются абсолютным лидером в этиологии бронхолегочных микозов.
Клиническая картина аспергиллеза, особенно в начальных стадиях, неспецифична. При поражении органов дыхания отмечаются кашель, одышка, снижение массы тела, слабость, иногда кровохарканье. При развитии аспергиллезной пневмонии появляется озноб, торакальные боли, при кашле обильно отхаркивается слизисто-гнойная мокрота с плесневым запахом.
На фоне этиологически разной тяжелой пульмонологической патологии может доминировать симптоматика основного заболевания, но при этом начаться рост аспергилломы, опухолевидного грибково-некротического образования сложной структуры и состава.
Гифы аспергилл способны прорастать сквозь стенки сосудов, что приводит к геморрагиям, тромбозам и другим тяжелым последствиям.
Кроме органов дыхательной системы, аспергиллез может локализоваться в ЛОР-органах, желудочно-кишечном тракте, органах слуха и зрения, на коже и ее придатках. В этих случаях наблюдается клиника соответствующих инфекционно-воспалительных процессов, – узелковых, гнойных, изъязвляющих, иногда с выраженной некротической тенденцией. Последствия таких аспергиллезов, вовремя не распознанных, могут быть очень тяжелыми (тотальная слепота, глухота, перфоративные язвы с перитонитом и пр.).
Однако наиболее опасным вариантом динамики является генерализация аспергиллеза гематогенным путем, при которой развивается сепсис и грибком поражаются все важнейшие внутренние органы, – сердце, печень, почки, кости, головной мозг, – в такой ситуации спасти пациента чрезвычайно сложно. Прогноз при септическом аспергиллезе неблагоприятен, летальность очень высока.
В диагностике аспергиллезов решающей информативностью обладают результаты лабораторных исследований в сопоставлении с анамнестическими и клиническими данными; в качестве материала отбирается кровь, моча, мокрота, назальная слизь, бронхологечный смыв, биоптат, соскобы с кожи и т.п. Однако для этого, во-первых, необходима постоянная настороженность врачей разного профиля в отношении именно микозной этиологии воспалений (такая вероятность часто недооценивается); во-вторых, постоянное и повсеместное присутствие аспергилл в воздухе увеличивает риск ложноположительного результата. В последнее время все чаще применяется полимеразная цепная реакция (ПЦР), различные серологические исследования.
В легких случаях, например, при кожном аспергиллезе небольшого масштаба, лечение проводят амбулаторно, с предпочтением местных противогрибковых и антисептических средств, протеолитических ферментов. Прочие случаи требуют, как правило, серьезного стационарного лечения с применением мощных современных антимикотиков, которые в зависимости от локализации могут применяться перорально, ингаляционно, инъекционно и/или местно. Всегда необходима иммуностимуляция и иммунокоррекция.
Удаление легочной аспергилломы требует открытой торакально-хирургической операции.
Материал предоставлен lahtaclinic.ru