Всего, что знал еще Евгений,
Пересказать мне недосуг;
Но в чем он истинный был гений,
Что знал он тверже всех наук,
Что было для него измлада1
И труд, и мука, и отрада,
Что занимало целый день
Его тоскующую лень, —
Была наука страсти нежной,
Которую воспел Назон,
За что страдальцем кончил он
Свой век блестящий и мятежный
В Молдавии, в глуши степей,
Вдали Италии своей.
Но в чем он истинный был гений,
Что знал он тверже всех наук,
Что было для него измлада1
И труд, и мука, и отрада,
Что занимало целый день
Его тоскующую лень, —
Была наука страсти нежной,
Которую воспел Назон,
За что страдальцем кончил он
Свой век блестящий и мятежный
В Молдавии, в глуши степей,
Вдали Италии своей.
Но вернемся к издевательствам над Онегиным, которые продолжаются всю первую главу (даже историки литературы считают, что был прототип, кажется, Раевский, которому все эти оплеухи должны были достаться, бедный малый).
Онегин бездельник, сибарит, мотает чужие деньги, бегает по балам, театрам, балам, портит девушек, является страшным орудием разврата.
Но Назон – тут нарратор уже переходит всяческие границы. Публий Овидий Назон написал несколько замечательных произведений о любви, но нас интересует именно то произведение, из-за которого он был сослан в Молдавию.
И вот тут – внимание, всем пристегнуться. Такого произведения, из-за которого он был сослан в Молдавию, не существует.
Никто не знает, почему Овидий стал опальным поэтом. Есть несколько версий. Ни одна из них напрямую с его литературной деятельностью не связана.
Тем не менее, мы позволим себе заметить, что «Наука любви» была довольно интересной штукой, потому что в ней описывались разные виды отношений мужчины и женщины и…. отношения мужчины и мужчины. Да, Назон предпочитал гетеросексуальные отношения, но не был против и гомосексуальных, потому что время было такое. А вот кто был против гомосексуальных отношений – в то время в Риме, так это император Август, который хотел восстановить семейные традиции в Риме и не очень-то поощрял (публично) гомосексуальные отношения.
Даже за «Науку любви» и ее главы о геях, Овидий получил легкое порицание от Императора.
А потом поэт что-то увидел. Он увидел нечто, что не сочеталось с нравами Рима той эпохи и противоречило бы политике Августа. Только увидел – не рассказал никому.
Считается, что он стал свидетелем измены внучки императора Юлии своему мужу.
Однако – будем откровенны – это настолько смешная причина, настолько банальщина римской жизни, что ссылать человека, конфисковать его имущество – при этом эпатировав весь Рим и заставив весь Рим задуматься над причиной изгнания, то есть начать копаться в чужом белье, - было бы странно. Обратим внимание и на то, что Август принял решение единолично, не спросив мнения Сената.
Да, если бы Овидий был дураком и стал бы болтать про Юлию на каждом углу Рима, наверное, императорский дом был бы опозорен.
Но дураком Овидий не было. С ним можно было бы договориться.
По поводу Юлии.
Да и не очень понятная же картина. Где надо было случайному прохожему писателю ходить, чтобы увидеть внучки императора на ложе измены, опознать ее, да еще сделать так, чтобы и она его опознала, - кто донес об этой встрече Императору?
Короче, одни вопросы.
Есть, однако, версия, которая все объясняет, и в которую любой поверит, - а именно версия о том, что Август и Овидий были любовниками. Август сослал Овидия только потому, что тот ему надоел, держать же бывшего любовника в Риме, в котором проповедуешь нравственность, ну, не очень хотелось.
Естественно, нарратор знал эту версию, поэтому и совместил в одной строчке «воспел Назон» и «за что был сослан он». Подразумевается, что Назон воспевал гомосексуальную любовь, за которую и был сослан в эпоху Рима.
Совершенно не важно, был ли Назон в реальности любовником Августа, или нет. Мы не про это. Мы говорим про пощечины, которыми нарратор бьет по Онегину. И эта – скрытая, спрятанная, хорошо продуманная, с трудом доступная даже внимательному читателю, безусловно – очень больная.
Нарратор противопоставляет себя Онегину во всем. Автор театр любит, Онегин – нет. Автор танцы не любит, Онегин обожает. Автор отмечает падение нравов, Онегину эти нравы глубоко безразличны.
У нарратора есть любовь. Сильная любовь (или была) к даме, которая на балах танцевала. Он до сих пор помнит ее ножки, - и вот с этой дамой он вполне неплохо относится к танцам, Терпсихору он предпочитает Флоре и Диане.
Онегин бездельник, сибарит, мотает чужие деньги, бегает по балам, театрам, балам, портит девушек, является страшным орудием разврата.
Но Назон – тут нарратор уже переходит всяческие границы. Публий Овидий Назон написал несколько замечательных произведений о любви, но нас интересует именно то произведение, из-за которого он был сослан в Молдавию.
И вот тут – внимание, всем пристегнуться. Такого произведения, из-за которого он был сослан в Молдавию, не существует.
Никто не знает, почему Овидий стал опальным поэтом. Есть несколько версий. Ни одна из них напрямую с его литературной деятельностью не связана.
Тем не менее, мы позволим себе заметить, что «Наука любви» была довольно интересной штукой, потому что в ней описывались разные виды отношений мужчины и женщины и…. отношения мужчины и мужчины. Да, Назон предпочитал гетеросексуальные отношения, но не был против и гомосексуальных, потому что время было такое. А вот кто был против гомосексуальных отношений – в то время в Риме, так это император Август, который хотел восстановить семейные традиции в Риме и не очень-то поощрял (публично) гомосексуальные отношения.
Даже за «Науку любви» и ее главы о геях, Овидий получил легкое порицание от Императора.
А потом поэт что-то увидел. Он увидел нечто, что не сочеталось с нравами Рима той эпохи и противоречило бы политике Августа. Только увидел – не рассказал никому.
Считается, что он стал свидетелем измены внучки императора Юлии своему мужу.
Однако – будем откровенны – это настолько смешная причина, настолько банальщина римской жизни, что ссылать человека, конфисковать его имущество – при этом эпатировав весь Рим и заставив весь Рим задуматься над причиной изгнания, то есть начать копаться в чужом белье, - было бы странно. Обратим внимание и на то, что Август принял решение единолично, не спросив мнения Сената.
Да, если бы Овидий был дураком и стал бы болтать про Юлию на каждом углу Рима, наверное, императорский дом был бы опозорен.
Но дураком Овидий не было. С ним можно было бы договориться.
По поводу Юлии.
Да и не очень понятная же картина. Где надо было случайному прохожему писателю ходить, чтобы увидеть внучки императора на ложе измены, опознать ее, да еще сделать так, чтобы и она его опознала, - кто донес об этой встрече Императору?
Короче, одни вопросы.
Есть, однако, версия, которая все объясняет, и в которую любой поверит, - а именно версия о том, что Август и Овидий были любовниками. Август сослал Овидия только потому, что тот ему надоел, держать же бывшего любовника в Риме, в котором проповедуешь нравственность, ну, не очень хотелось.
Естественно, нарратор знал эту версию, поэтому и совместил в одной строчке «воспел Назон» и «за что был сослан он». Подразумевается, что Назон воспевал гомосексуальную любовь, за которую и был сослан в эпоху Рима.
Совершенно не важно, был ли Назон в реальности любовником Августа, или нет. Мы не про это. Мы говорим про пощечины, которыми нарратор бьет по Онегину. И эта – скрытая, спрятанная, хорошо продуманная, с трудом доступная даже внимательному читателю, безусловно – очень больная.
Нарратор противопоставляет себя Онегину во всем. Автор театр любит, Онегин – нет. Автор танцы не любит, Онегин обожает. Автор отмечает падение нравов, Онегину эти нравы глубоко безразличны.
У нарратора есть любовь. Сильная любовь (или была) к даме, которая на балах танцевала. Он до сих пор помнит ее ножки, - и вот с этой дамой он вполне неплохо относится к танцам, Терпсихору он предпочитает Флоре и Диане.