Тут на днях простудился. И тут даже не важно, почему и зачем (хотя зачем — вопрос, конечно, интересный). Важно — что интересного удаётся открыть в процессе боления и выздоровления (второе слово явно приятнее).
Так вот. На третий день полагается начинаться прям мощным соплям и отеку (простите за подробности). И это заметно влияет на качество жизни (не в смысле караул-караул, но вилять хвостом и веселиться не хочется как-то). И начинается это состояние обычно после обеда. Потому что до обеда энергии обычно хватает.
И вот представьте, выхожу я на улицу из кафе после встречи с коллегой, и меня накрывает таким прямо состоянием недостаточного счастья. Конечно, дофамина нет, да и серотонин явно снижен. И тут я за долю секунды до появления автоматической реакции поиска удовольствия ухитряюсь это состояние «схватить» и исследовать.
Ох, знали бы вы, что я там нашел, когда схватил…
«Нам плохо, нам плохо! Срочно нужна радость, срочно! Обнаружено критическое отклонение, срочно-срочно-срочно радость в студию! Мы страдааааааем!» — кричали клеточки мозга, отвечающие за соответствие норме. «Неееееет, меня не трогать!» — вяло говорило тело, — «Я в насморке, я отекло и меня не трогать. Скажите спасибо, что тащу вас всех домой». «Таааак, друзей, секса или приятного общения на горизонте нет. Что же делать? О! Вот «Ароматный мир». Может, красного вина? Говорят, красное вино очень полезно при простуде! О! А вот «Табак»! Это ж можно мгновенно себя порадовать… а там, глядишь и микробы вредные сдохнут, мммм?» — а это то, что я обнаружил в Центре Принятия Решений. И очень порадовался, что успел это заметить… потому что уже через долю секунды в лимбическую систему приплыл сигнал: «Хочуууууууууууууууууу!».
А надо заметить, что когда лимбическая система включает «хочу!», мотивация обеспечивается сразу двумя механизмами: (1) нарастание дофамина создает мощное желание, которое тянет вперед, а при попытке отказаться от того, на что механизм нацелен, мы получаем (2) наказание тем же механизмом отвращения, с помощью которого эволюция удерживает нас от приема испорченной пищи.
Но тут наконец-то включилась моя кора. И прелесть была в том, что в ней заранее была прописана матрица того, что, скорее всего, будет происходить. И именно благодаря узнаванию этой матрицы контроль смог включиться.
Ура! Я спасен. Спасибо вам, мои милые нейрончики, связанные новой сетью! Потому что как только я осознал этот процесс:
- Яркость стрёмной «животной» мотивации быстро утихла (по ощущениям, снизилась раза в три) просто за счет осознания этого процесса.
- Тут же включилась новая часть сети: мотивация к тому, чтобы совладать с собой и оказаться вечером в своей кроватке девственно чистым от вредных веществ. И там тоже был дофамин (но маааааленький). И там тоже была система поддержки, наказывающая за отказ (а вот это очень, очень, очень круто, когда она «за тебя») от благого намерения.
- Мгновенно изменилось понимание «нормы». «Эй, хозяин… а ведь в насморке твоя норма удовольствия от того, что ты идешь по улице, инаааааааааааая… ну дааааа, и это нормаааааааально».
И эти три изменения внутри мгновенно переключили меня в режим праведника. Внутри меня переливалось тихое, чуть заметное удовольствие… от следования плану праведной жизни в этот конкретный день, обеспеченное капельками дофамина. Едва заметными, но всё же.
❓А что вы делаете, чтобы сберегать себя от фастфудных удовольствий и дешёвого дофамина?
P.S. Это не первые мои размышления про эффективность, дофамин, и кто кем управляет. Возможно, вам будет интересно почитать про:
@futurelearning
#авторское