Принципиальное отличие заключается в том, что кибервойны могут вестись и в номинально мирное время. Выявить источник кибератак и получить надежные доказательства причастности той или иной организации или страны на нынешнем уровне развития технологий представляется затруднительным.
На уровне СМИ и даже в комментариях официальных лиц регулярно появляются взаимные обвинения разных стран в кибератаках. К примеру, в США часто винят китайских или российских хакеров в атаках на информационные системы и сервисы. Но это, скорее, инструмент политического давления, и до физического столкновения войск дело никогда не доходит. Хотя США признали за собой право отвечать на киберугрозу применением реальной военной силы ещё в 2011 году.
Но одно дело, открывать военные действия против страны, обладающей ядерным оружием, и другое дело — атаковать слабейшего противника, которому нечем ответить. При этом кибератака дает повод открыть военные действия против слабой стороны. И это чревато провокациями. Нужно найти повод для нападения? Пожалуйста, всегда можно самостоятельно устроить кибератаку, не забыв выпятить атрибуты неугодной стороны. Для этого даже не надо посылать переодетый спецназ, всё можно сымитировать, не выходя из-за компьютера.
Понятно, что стороны постоянно изучают друг друга, потенциальных противников и даже союзников. Вспомним, к примеру, скандалы с прослушкой немецкого канцлера Ангелы Меркель, французских президентов и глав других государств. В этом кибероперации станут незаменимым инструментом, поскольку позволяют не только собирать информацию, но и наносить реальный вред, например, искажать информацию.
Влияние кибервойск и эффект от ведения кибервойн будет неуклонно расти с развитием технологий. Уже сегодня огромное число устройств и оборудования соединено с сетью Интернет и во многом от неё зависимо. В будущем эта зависимость будет только расти. В результате уязвимость отдельных пользователей, их гаджетов, машин, а также систем и инфраструктуры стран будет увеличиваться.