В довесок к предыдущему оратору.
Ситуация сама по себе интересная. Массовая христианизация происходила в условиях, когда подавляющее большинство населения не просто не знала новую религию, но и в целом существующую религию считала чем-то неотделимым от мира. Христианизация стала не просто борьбой двух религиозных систем, но борьбой новой системы и вообще понимания этого мира, доказательством чему может служить современное двоеверие. То есть представьте себе ситуацию, когда вы приняли новую религию, садитесь, скажем, есть, подносите ложку ко рту, и тут к вам подбегает священник, выбивает ложку из рук, начинает неистово молиться и кричать, мол, неправильно вы эту ложку подносите, вы её ко рту, а нужно, скажем, в подмышку. Глупо, но зато канонично. Звучит несколько утрированно, но не забывайте, что в то время магия воспринималась куда более ближе к материальному миру, чем сейчас.
Для того, чтобы хотя бы как-то закрепиться среди населения, пришлось идти на ухищрения и адаптировать религию к местным реалиям. Частично это было сделано уже на апдейте иудаизма в христианство, частично вот сейчас. Притом, как мне кажется, апдейт этот диктовался не столько сознательной игрой со смыслами и толкованиями христианского духовенства, сколько устоявшейся парадигмой язычников, которые в своей практике интерпретировали и использовали христианские смыслы по-язычески (даже ставших истово верующими христианами — вспоминаем аналогию с ложками). Ну, исключая, разве что, переиначивание праздников.
Итак, теперь, после контекста, конкретно ответ. Если укладу жизни невозможно было противостоять как чему-то глубинному, то вот хотя бы внешней составляющей, пантеону (и, даже скорее, устоявшимся образам Богов) противостоять было жизненно необходимо. Вспомним: Владимир не просто убирал стоды со святилищ, он их рубил, хлестал плетьми и сплавлял по реке. Фактически — ритуально "убивал" Богов и отправлял прочь из этого мира, назад в Тогосвет, мир мёртвых и духов. И сделано это было для того, чтобы даже самый закостенелый язычник увидел своими глазами падение своих Богов и возвеличивание нового как минимум, а как максимум — избавиться от их влияния вообще на ритуальном уровне.