Что происходило с жителями Западной Римской империи после 476 года?

Во-первых, не совсем понятно, кого иметь в виду под жителями Западной Римской империи после 476 года. Если римские аристократические круги, то это одно дело: естественно, что они сохраняли и поддерживали, насколько это было возможно в атмосфере всеобъемлющего кризиса, свой культурный уровень. Но ведь какие-нибудь варварские племена, расселенные Константином и его преемниками на границах империи, - это тоже жители империи. Они как были дикарями, так часто ими и оставались. Во-вторых, что, собственно, произошло в 476 году? Пал марионеточный император Ромул Августул, ставленник своего отца, полководца Ореста. Казалось бы, Италия перешла под контроль варварского короля Одоакра, - так, да не так. В изгнании, в городе Салоне, жил в свое время свергнутый, но признанный Восточной Империей император Юлий Непот, которого Одоакр, по требованию Востока, признавал вплоть до 480 года. От лица императора Юлия Одоакром чеканились монеты. Даже со смертью Непота в 480 году эта имитация существования империи на Западе продолжалась: де-юре западные области подчинились восточному императору, многим варварским королям присылали разнообразные знаки отличия из Константинополя. Так что конкретно 476 год ни на что не повлиял - это был обычный год, со своими консулами, как и год до него, как и год после него. Каким-то водоразделом он служить не может, соответственно и начало одичания не должно быть отсчитываемо от этой даты.

Говоря об этом самом одичании, мы должны отметить, что его признаки проступили задолго до. Пытаясь охватить колоссальное наследие древности в виде самых разных областей знания, античная наука уже давно начинает стагнировать. На смену углубленным трудам приходят компиляции и конспекты разного качества и обширности. Если Александр Север обращался к историческим примерам для решения сложных задач современности, то через 150 лет император Валент требует от своего чиновника Евтропия сочинить занимательное изложение римской истории, чтобы было что почитать на досуге. Красноречие вырождается в составление все более и более лапидарных панегириков. В области права мнения выдающихся юристов прошлого превращаются в догму. Изобразительное искусство, сильно подорванное кризисом III века, в начале IV века приобретает новую направленность, в нем появляется символизм, который приводит к отказу от разнообразия визуальных средств и трансформируется в схематизм. Архитектура также хиреет: если при Константине еще строятся грандиозные сооружения, то уже его сын Констанций, посетив Рим, отговаривается от необходимости строить нечто грандиозное под тем предлогом, что прошлое все равно не превзойти. Падает и уровень образованности: если во II веке представители династии Антонинов занимаются науками и совершенствуются в искусствах, если император Септимий Север в начале III века занимается философией и пишет автобиографию, если Константин в начале IV века занимается самообразованием и оттачивает красноречие, то в череде узурпаторов все того же IV века фигурирует некто Ветранион, который, хотя и был представителем военной администрации, не отличался знаниями даже в области чтения и письма. К проблеме самоистощения и упадка присоединяется еще целый комплекс проблем внутреннего и внешнего характера, а также нашествие варваров, которых империя уже не могла сдерживать. Таким образом, одичание не случилось разом с падением марионеточного императора в 476 году. Оно уже шло и нарастало. Естественно, когда последних римлян, которые еще держались за какое-то наследие, захлестнула волна варварских нашествий, то им оставалось только одно: постепенно раствориться. Как было сказано выше, имитация чего-то поддерживалась еще очень долго. Сидоний Аполлинарий в V веке ведет жизнь светского интеллектуала, тогда же Макробий создает роскошное сочинение в духе описания просвещенных застольных бесед, в VI веке творят Боэций и Кассиодор. Даже через несколько веков после 476 года мы видим некий римский сенат, каких-то местных патрициев и все прочее, но это уже либо слабые отголоски, либо подражания. Кстати, в судьбе Боэция, одного из тех самых последних римлян, ярко отразилась общая тенденция: прекрасно образованный человек, крупный государственный деятель при короле Теодорихе, он, в конце концов, был оклеветан и казнен. В темнице он написал проникновенное «Утешение философией», - утешение в преддверии неизбежного конца.