Олег Попов - величайший артист не только России, но и всего мира. Он очень рано появился на сцене со своим номером на свободной проволоке. Он был такой жизнерадостный, такой искрометный. В 1953 году был случай – нужно было отправлять клоуна в Англию, а он заболел, и решили отправить Попова.
Приехал он в Англию, его выступление увидела королева и сразу дала золотую медаль. Вернулся он уже известным человеком. Это было путешествие по миру как символ торжества СССР на мировой клоунской арене. И когда он был в Америке, был в гостях у Чарли Чапплина, тот его признавал и уважал. «Солнечным» его прозвали за его жизнерадостный образ в Англии за искрометность, энергичность. А потом появилась реприза с солнечным лучиком – он очень любил ее и весь мир ее понимал, ее глубину, наполненность. Клоун - это же не профессия, это образ жизни. Клоун – это эпоха.
Вообще, клоуны мира уважают друг друга, каждый несет что-то свое. И конечно образ, который он нашел: он и в 87 лет продолжал работать, был молодым и жизнерадостным. Когда я в Германию к нему приехал, он сказал: «Юра, нас выносят с манежа, клоун выходит со сцены только ногами вперед». Также умер Карандаш. Артист есть артист, он не может думать о пенсии. Поэтому я вот тоже стараюсь о пенсии не думать, нести свет и добро пока есть энергия.
Отличительная черта Попова была в том, что весь реквизит он делал своими руками, как и Карандаш. Я тоже пытался, но мы уже ленивые клоуны, а старое поколение сами делали.
Пользуясь случаем, хочу выразить соболезнования супруге Олега. Я приезжал к ним с супругой в Германию как-то, у нее там имение. Она за ним действительно ухаживала, знаете, как за ребеночком: «Олег, шарфик. Олег, холодно будет». У Олега был отдельный домик там, на первом этаже была мастерская, стоял токарный станок, рубанок. Весь реквизит на стеночках, там даже швейная машинка стояла, он даже шить умел. А на втором этаже он уже жил.
Меня удивила его собачка: все мы клоуны заимствуем что-то. И вдруг – у него будто Клякса! У него была болонка, а тут смотрю – скотч-терьер. Сказал: «А мне Карандаш разрешил». Двадцать пять лет он не был в стране. Не приезжал, думал, что его забыли, но нет – люди встретили его овациями, как легенду. И это была легенда, так тихо и спокойно ушедшая из жизни.
Заметьте, умирать он вернулся на родину, что-то подсказало, что нужно вернуться. Он был примером для нас: примером активности. Жизнерадостности. Очень жалко, что он жил за границей так долго, так бы может он у нас школу открыл.