Смог бы СССР одержать победу над нацистской Германией, если бы союзники не открыли второй фронт?

〈〈 Смог бы СССР одержать победу над нацистской Германией, если бы союзники не открыли второй фронт? 〉〉

Да, СССР (весь советский народ) смог бы одержать победу над нацистской Германией, без помощи союзников. Ведь, советская армия много раз успешно оборонялась и контратаковала немецко-фашистские войска, которые имели технологическое превосходство (особенно вначале войны), а иногда и численное превосходство в некоторых битвах и операциях.

Часто, западные союзники говорят, что они оказали значительное влияние на победу во Второй Мировой Войне. Ага, «Задним умом всякий крепок» — ворваться в конец войны «в окопы советских союзников», а потом десятилетиями говорить как сильно союзники помогли переломить ход войны...

Где были союзники, когда была «Битва за Ленинград»?

Где были союзники, когда была «Битва за Днепр‎»?

Где были союзники, когда была «Битва за Заполярье‎»?

Где были союзники, когда была «Битва за Кавказ»?

Где были союзники, когда была «Курская битва‎»?

Где были союзники, когда была «Битва за Москву»?

Где были союзники, когда была «Оборона Севастополя»?

Где были союзники, когда была «Ржевская битва»?

Советские войска сами прорывали блокадное кольцо Ленинграда, также сами участвовали и в других битвах, оказывающих влияние на весь ход войны, начиная контрнаступление Красной Армии до самого Берлина.

Приведу отрывок цитат немецких генералов о том, как воевали советские бойцы:

Первые же бои с Красной Армией, несмотря на их успешность для вермахта, принесли ему немало неприятных сюрпризов. В дальнейшем подобные неприятности для немецких войск только нарастали. По окончании войны большинство немецких командиров было вынуждено признать, что Советский Союз победил отнюдь не только благодаря превосходству в людских и материальных ресурсах, что якобы позволяло ему не жалеть ни тех, ни других, но и за счёт умелой тактики, оказывавшейся во многих случаях неожиданной для немцев.

Полковник вермахта Айке Миддельдорф, в своей книге, написанной в 1950-е годы, подверг разбору тактику военных сторон на Восточном фронте Второй мировой войны. Он отметил, что советские войска «исключительно быстро учли опыт первого этапа войны и приспособились к немецким способам ведения боевых действий. В частности, они заимствовали у немецкой армии использование крупных соединений бронетанковых войск для решения оперативных задач, массирование артиллерии и танков и непрерывное наращивание сил из глубины. Таким образом, русские в 1944-1945 гг. придерживались в основном методов ведения боевых действий немецкой армии периода 1941-1942 гг.».

В той же книге, предназначенной специально для ознакомления командного состава бундесвера с наиболее вероятным противником в Третьей мировой войне, Миддельдорф констатировал, что «в русской армии управление войсками, построение боевых порядков и использование соединений были направлены на то, чтобы ввести противника в заблуждение, заманить его в ловушку и нанести внезапный удар. Постоянно проводимая маскировка, строгое соблюдение тайны, распространение ложных слухов, систематическое применение ложных позиций – всё это характеризовало русские приёмы ведения боевых действий».

Неожиданным для немцев стал и размах деятельности партизанских соединений в тылу вермахта. Как признавал начальник германского Генштаба генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель (казнённый по приговору Нюрнбергского трибунала), партизаны сыграли большую роль в срыве снабжения немецких войск группы армий «Центр» в решающий период битвы за Москву в конце 1941 года. «Партизаны появляются только там, где они могут ошеломить, внезапно напасть, рассеять, разгромить противника и после этого скрыться. Противник, подвергшийся нападению партизан, не в состоянии обнаружить их. Никто не может знать, откуда пришли партизаны и куда они скрылись. Они появляются внезапно, подобно призраку, и поэтому непрерывно держат противника в напряжении», – характеризовал методы их борьбы А. Миддельдорф.

Немецкие командиры считали оборону более сильной стороной советских войск, чем наступление. «Одна из причин этого заложена в самом национальном характере русских, - писал А. Миддельдорф. – Способность русского солдата всё перетерпеть, всё вынести и умереть в своей стрелковой ячейке является важной предпосылкой для упорной и ожесточённой обороны. Она дополняется сильной связью русского солдата с природой, что позволяет ему в обороне мастерски оборудовать свои позиции и прекрасно маскироваться».

Генерал Курт Типпельскирх (из стана побежденных) написал один из первых обобщающих трудов по истории Второй мировой войны, в котором, в частности, подчеркивал упорство советских войск в обороне, проявленное ими с первых же дней войны: «Это был противник со стальной волей, который безжалостно, но и не без знания оперативного искусства бросал свои войска в бой От танковых клиньев на основании опыта войны в Европе ожидали гораздо больших результатов. Русские держались с неожиданной твёрдостью и упорством, даже когда их обходили и окружали. Если же русские всё-таки имели успех, то это означало, что ожесточение, с которым русское командование, не считаясь с потерями в живой силе, продолжало преследовать поставленную цель, придавало боевым действиям характер боёв на истощение. В ходе таких боёв обороняющиеся немецкие войска оказывались в состоянии относительно небольшими силами наносить русским исключительно тяжёлые потери, нередко в 20 раз превышавшие потери обороняющихся».

Военачальники противника единодушно отмечали более высокую степень выносливости русского солдата по сравнению с немецким. Они считали русского бойца превосходящим немецкого в способности вести бой в неблагоприятных погодных условиях, а также в ночное время. При этом они отмечали, что по сравнению с Первой мировой войной у русских солдат значительно возросли личная инициативность и уровень индивидуальной подготовки, особенно по части техники. Но в целом, на основании оценок, данных противником, можно сделать вывод, что, как и в предшествовавшую войну, в ходе Второй мировой превосходные качества русских солдат на поле боя отчасти нивелировались недостаточно умелым командованием ими.

«Русские с самого начала показали себя как первоклассные воины, и наши успехи в первые месяцы войны объяснялись просто лучшей подготовкой, — рассказывал после войны генерал-полковник фон Клейст, чья 1-я танковая группа летом сорок первого наступала на Украине. — Обретя боевой опыт, они стали первоклассными солдатами. Они сражались с исключительным упорством, имели поразительную выносливость и могли выстоять в самых напряженных боях».

«Уже сражения июня 1941 г. показали нам, что представляет собой новая советская армия, — вспоминал генерал Блюментрит, начальник штаба 4-й армии, наступавшей в Белоруссии. — Мы теряли в боях до пятидесяти процентов личного состава. Пограничники и женщины защищали старую крепость в Бресте свыше недели, сражаясь до последнего предела, несмотря на обстрел наших самых тяжелых орудий и бомбежек с воздуха. Наши войска скоро узнали, что значит сражаться против русских...».

·····················································································································································

Отрыв передовых сил союзников от основных

Глядя на карту военных действий в Германии весной 1945 года, не следует обманываться датами взятия тех или иных городов. Да, 12 апреля американцы были уже в Магдебурге, но это были лишь передовые части. Основные силы союзников ещё значительно отставали. Втягиваться этими передовыми силами в бои за Берлин, который обороняла крупная немецкая группировка, казалось рискованным.

Кроме того, поведение немцев было невозможно точно предсказать. Да, во время продвижения американцев к востоку от Рейна вермахт оказывал им очень слабое сопротивление. Но это было связано с количеством и качеством войск. В Берлине и немецких войск было больше, и они были опытнее. Следовало опасаться, что столицу рейха немцы будут защищать ожесточённо, неважно – от кого.

·····················································································································································

Союзники боялись высоких потерь

В середине марта 1945 года, Эйзенхауэр обсуждал с генералом О. Брэдли, командующим группой армий «12», предложения британского фельдмаршала Б. Монтгомери, командующего группой армий «21», оказать тому поддержку в наступлении на Берлин. Брэдли отметил, что если даже Монтгомери подойдёт к Берлину раньше русских, он не сможет его легко взять. Западные подступы к Берлину представляют множество естественных препятствий в виде рек, каналов, озёр. По оценке Брэдли, потери союзников при попытке взять Берлин могут составить не менее 100 тысяч человек (кстати, советские войска потеряли там 200 тысяч). «Слишком высокая цена за престижную цель, особенно если учесть, что нам потом придётся отойти и уступить место другим парням», – резюмировал Эйзенхауэр. Он предписал Монтгомери придерживаться северо-восточного направления в своём наступлении – на Гамбург и Киль.

·····················································································································································

Сдерживание "союзников" около Эльбы

Есть многочисленные воспоминания советских ветеранов, воевавших на фронтах второй мировой войны, о события около реки Эльба, которые решили "замять" и не афишировать. Вот отрывок одного из воспоминаний:

Мой отец, Синицын Иван Алексеевич, 355 ИАП, имел награды за взятие Берлина и Праги, мне рассказывал, что американцы в нарушение Ялтинских договоренностей о том, что Берлин должны брать советские войска по тайному приказу своего военного руководства перешли согласованную границу и начали марш на Берлин. Советское командование, получив донесение об этом, получив согласие Сталина, приказало сдержать союзников. В результате чего две американские дивизии были молниеносно окружены и сдержаны в течение нескольких часов. Впоследствии в ответ на претензии американцев, объяснили, что, т.к. американских войск в этом районе не должно было быть, их приняли за немцев, и... Извиняйте... Документального подтверждения этой истории нигде потом не встречал хотя в достоверность её верю, т.к. публикация правды ни одной из сторон не была выгодна по разным причинам. То, что мы хотели донести союзникам, они восприняли. Думаю, именно поэтому, просчитав все шансы, они отменили известную опера́цию «Немы́слимое» (англ. Operation Unthinkable).

К моменту открытия второго фронта уже полгода был освобожден Киев, несколько месяцев полностью снята блокада Ленинграда, примерно одновременно с освобождением Минска. Пресловутый "Восточный поход" третьего рейха был обречен чуть меньше года до этого (с момента Курской Битвы) а вместе с ним и весь нацизм.

Если бы союзники не открыли второй фронт, СССР победить смог бы. На тот момент судьба Германии уже была решена. А вот если бы союзники не обеспечили нам поставки по Лендлизу, СССР пришлось бы очень туго. У нас были бы огромные проблемы с артиллерией и авиацией. И это могло стать решаюшим фактором, даже несмотря на колоссальный перевес СССР в живой силе и технике.

Если самостоятельно сумел добиться коренного перелома в войне (Сталинград, Курск), то уж доломать сумел бы и подавно. Производство техники и боеприпасов наращивалось, новое вооружение внедрялось, новой тактикой овладели, людские ресурсы были. Да, было бы подольше и с большими потерями, но победили бы и без второго фронта, и без ленд-лиза.

Политика - хитрое дело. Союзники всё равно стали бы помогать СССР для победы над Гитлером ибо Гитлер, завоевав Союз, напал бы на них, а это не входило в их планы. Гитлер вынашивал план покорения всей Европы

СССР победил Германию в Сталинградской битве. Дальнейшая война для рейха лишь давала отсрочку для поиска некого чудесного "оружия возмездия". Или попыток договориться с США на антисоветскую коалицию. Что было совершенно невозможно в тех условиях. Возможно несколько бы увеличило сроки войны, но не более.