Это неверное утверждение, хотя оно почему-то бодро разлетелось по сети. На самом деле в первой части, практически на первых страницах "Преступления и наказания" написано: "Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти". А про сорок два года там ничего не сказано.
То, что старухе-процентщице было 42 года, — распространенный миф. Женщины в XIX веке, конечно, старели быстрее в силу уровня медицины, многочисленных, как правило, родов и тяжелого, по сравнению с нашим, быта. Но все же старуха была постарше. Достоевский описывает ее так: «Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая». Откуда пошел миф про 42 года — доподлинно неизвестно. Есть информация лишь о том, что к его распространению причастны некоторые известные российские политики.