Павел и Лидия
Два путешественника, наслаждаясь утренней прохладой, шли обрывистым берегом реки Гангac.
Коренастого широкоплечего человека с красивым лицом звали Павлом. Второго, хоть с виду он и не был силен, называли Силой. А места, по которым они шли, назывались Македонией.
Очень давно земли эти принадлежали Фракии. Потом греки сделали их своей колонией. А через двести лет Римская Империя присоединены их к своим землям, Македонцы не сопротивлялись иноземному владычеству, выражая свой мирный протест лишь тем, что бережно сохраняли свои древние кельтские обряды. Сумев остаться самой здоровой в нравственном отношении страной древнего мира. А тот, кто бережет свою нравственность, бывает готов смело встретить свое будущее. Каким бы неожиданным это будущее для него не стало. Не случайно Македония была родиной лучших римских воинов - легионеров. Но вернемся к нашим двум путешественникам.
- Не знаю, Сила, как тебе, - не сбавляя шага, сказал Павел, - а мне лично понравился их праздник в честь Вакха Фракийского. Детская простота македонцев лучшая почва для Христовых семян.
- Мне больше понравился хозяин дома, у которого мы остановились, - ответил Сила. - Он вполне мог бы служить эталоном настоящего еврея.
- А мне нравится вон та золотистая гора, венчающая город Филиппы, - рассмеялся Павел. - И тот источник вод, что бьёт на ее вершине.
- Знаю, почему ты перевел разговор на гору, сказал Сила. - Но эта женщина не успокоится, пока ты не переедешь к ней жить.
- Если ей так хочется услужить нам, то пусть возьмет на постой наших учеников, - сказал Павел.
- Думаю, - возразил ему Сила, - что для нее это будет очень слабым утешением.
Вернувшись назад, скажем о том, что накануне Павел и Сила встретили в этих местах небольшую стайку молящихся женщин. Среди этих женщин была вдова по имени Лидия. Родом она была из Фиатир. Однако, после смерти мужа, она с двумя сыновьями переехала в Филиппы, чтобы заняться здесь продажей дорогой плотной материи пурпурного цвета. Торговые дела благочестивой вдовы шли так хорошо, что она сумела в короткий срок заработать целое состояние. Выслушав вдохновенный рассказ Павла о распятом и воскресшем Христе, эта женщина разрыдалась. А потом стала просить Павла окрестить её саму и двух её сыновей. Павел так и сделал. Благо река Гангас была рядом. После этого женщина стала умолять Павла перебраться жить в ее просторный дом. С множеством комнат и целым роем прислуги. Звали эту женщину Лидией.
Сила оказался прав. Не успели путешественники, окончив утреннее омовение, вернуться в город, как повстречали Лидию.
- Успокойся и утри слезы, - положив руку на плечо женщине, проговорил Павел. - Ближе к вечеру мы переедем в твой дом.
Просияв лицом и поцеловав Павлу руку, Лидия заспешила по своим торговым делам.
Вечер наступил быстро. Павлу и Силе хозяйка дома отвела по комнате. Два их ученика - Тит и Тимофей - разместились в покоях с окнами в сад. Сквозь листву деревьев они могли видеть комнату, в которой жили сыновья Лидии. Как ни странно, но сыновей Лидии тоже звали Титом и Тимофеем.
Перед сном Сила зашел к Павлу.
- Мой разум недоумевает от загадки, - промолвил он. - Сыновей Лидии зовут Титом И Тимофеем. Как и наших учеников. Это не случайно. В этом скрыт какой-то тайный смысл, разгадать который я не в силах. Может быть, Павел, тебе это удастся.
- Бог все откроет тебе в свое время, - ответил Павел Силе. - Сейчас не искушай его своими вопросами и не мучай себя. Помолись и ложись спать.
Когда дверь за Силой закрылась, Павел подошел к распахнутому окну и несколько минут глядел на небо. Стараясь угадать в синем бархате вечернего неба присутствие Творца. Потом он подошел к низкой походной лежанке и лег. Но едва он стал засыпать, как в дверь его комнаты постучали.
- Сила! - поднимаясь с лежанки, громко проговорил Павел. - Если ты смог проникнуть в тайну одинаковых имен, то почему тебе было не дождаться утра?
Открыв дверь, Павел увидел Лидию.
- Можно к тебе? – спросила она.
- Ты у себя дома, - ответил ей Павел.
Войдя в комнату, Лидия присела на лежанку. Павел остался у двери.
- Завтра суббота, - отбросив с лица распушенные волосы, проговорила Лидия. - Ты будешь проповедовать?
- Если я проповедую семь лет подряд, то что может помешать мне сделать это завтра? – спросил Павел.
- Я просто спросила.
- Ты хочешь говорить чем-то о другом, - с уверенностью произнес Павел.
- Сядь рядом со мной, - попросила Лидия..
- Говори, я слушаю, - сказал Павел.
- Когда вы хотите покинуть Филиппы?
- Через три дня.
- Куда вы пойдете?
- Бог укажет нам путь, - ответил Павел.
- Может быть, ты останешься здесь?
- Я здесь уже не нужен, - ответил женщине Павел. - Теперь у вас есть церковь. И тебя я назначил диаконисой. Молитесь.
- Мы будем молиться, но мне очень страшно за тебя, Павел. Отпусти своих учеников, а сам останься.
- Успокойся, - присев на лежанку, сказал Павел. - Смерти я не боюсь. Всему свой срок. Да и как отнесутся твои сыновья к моему решению остаться в их доме?
- Никак они к этому не отнесутся! Им еще нет десяти лет. Они мечтают стать римскими легионерами и покорить для императора Клавдия остаток мира. Император Клавдий добр. Он много хорошего сделал для нашей страны. Вот только бы борделей поменьше. Филиппы - не Коринф.
- Думаю, что император Клавдий сильно устал от доброты к Филиппам. Я понял это тогда, когда он решил усыновить Нерона. Приемный сын императора будет править недолго, но в его царствование прольется очень много христианской крови.
- Откуда тебе это известно? – спросила Лидия.
- Христос мне это открыл.
- И я тоже это чувствую.
- Лидия, ты любила своего мужа? - спросил Павел
- Очень любила.
- Как он погиб?
- Он погиб в драке. Не смог поделить с приятелем одну продажную женщину. Но он не мучился. Удар ножом пришелся ему прямо в сердце. Больше него мучилась я. Мне пришлось ставить на ноги двух наших сыновей. А теперь ты мне ответь: неужели тебе никогда не хотелось иметь семью?
- Мне хотелось иметь семью, и я много сделал для этого, - сказал Павел. - Я мечтал, закончив учебу и заслужив уважение фарисеев, жениться на красивой, веселой и добропорядочной женщине, которая родит мне столько детей, сколько нам с ней пошлет Бог.
- Но я не настолько стара, чтобы не попробовать помочь твоей мечте сбыться, - сказала Лидия.
- Теперь моя жизнь уже не принадлежит мне. Во мне живет Христос. Для меня это счастье, но моё счастье может стать тяжелым испытанием для моей жены.
- Возможно ты прав, Павел, - сказала Лидия. – Моим сыновьям ты напоминаешь олимпийского бога. Они сами об этом сказали.
- Я не бог, а обыкновенный иудей, которому Христос сперва закрыл глаза, а потом открыл их. И не уговаривай меня остаться в твоем доме. Семейная жизнь делает многих мужчин робкими, а мне нужна твердость. Непривычно тебе видеть на этой римской земле сорокалетнего девственника.
- Я все поняла, Павел, - сказала Лидия. - Ты думаешь, что Бог станет тебя ревновать ко мне.
- Лидия, - воздев руки, проговорил Павел. - Два дня назад ты приняла крещение! На тебя сошел Святой Дух! Почему ты говоришь такую нелепицу?
- Крещение я приняла, как истинная христианка, а нелепицу я несу как смертная женщина, которая тебя любит. Положи мне свою руку на грудь.
- Лидия…
- О, какое блаженство. Будто сама чистота коснулась меня. Словно бы я омылась в водах источника, который забил из нашей горы в тот год, когда родился Христос. Я хочу знать все твои планы. Молиться за те места, где ты будешь ходить. Куда ты отправишься через три дня?
- В Иерусалим! - быстро поднявшись, сказал Павел. - Ученики Христа не хотят признавать моего апостольства. Иаков молится дни и ночи, думая своими молитвами спасти Иудею от римлян. Но разве не на это же надеялись наши отцы, когда из Вавилона пришел Навуходоносор и увел большинство евреев в плен? И у этих людей я должен буду просить разрешения нести людям весть о Христе. Если у меня хватит терпения говорить с ними, то за одно это меня можно считать мучеником.
- Павел, напиши письма моим сыновьям.
- О чем ты, Лидия?
- О том, что, когда ты начнешь терять терпение, напиши письмо моим сыновьям. Титу и Тимофею. Они оба скоро поедут учиться в Рим. Стань для них обоих духовным отцом.
- Хорошо, но ты должна будешь взять с них слово, что они никому не станут мои письма показывать.
- Почему?
- Во-первых, неизвестно, что может произойти при императоре Нероне, - ответил Павел. - Во-вторых, имена твоих сыновей совпадают с именами моих учеников. Спустя много лет, увидев мои письма, у людей может возникнуть подозрения, что Павел сошел с ума. Как иначе они смогут расценить тот факт, что я пишу письмо Титу и отравляю это письмо в Рим как раз в тот момент, когда Тит находится рядом со мной.
- Я все поняла и передам своим сыновьям твою просьбу. Павел…
- Молчи.
- Ты прав.
- До утра, Лидия.
- До рассвета, Павел.
Коренастого широкоплечего человека с красивым лицом звали Павлом. Второго, хоть с виду он и не был силен, называли Силой. А места, по которым они шли, назывались Македонией.
Очень давно земли эти принадлежали Фракии. Потом греки сделали их своей колонией. А через двести лет Римская Империя присоединены их к своим землям, Македонцы не сопротивлялись иноземному владычеству, выражая свой мирный протест лишь тем, что бережно сохраняли свои древние кельтские обряды. Сумев остаться самой здоровой в нравственном отношении страной древнего мира. А тот, кто бережет свою нравственность, бывает готов смело встретить свое будущее. Каким бы неожиданным это будущее для него не стало. Не случайно Македония была родиной лучших римских воинов - легионеров. Но вернемся к нашим двум путешественникам.
- Не знаю, Сила, как тебе, - не сбавляя шага, сказал Павел, - а мне лично понравился их праздник в честь Вакха Фракийского. Детская простота македонцев лучшая почва для Христовых семян.
- Мне больше понравился хозяин дома, у которого мы остановились, - ответил Сила. - Он вполне мог бы служить эталоном настоящего еврея.
- А мне нравится вон та золотистая гора, венчающая город Филиппы, - рассмеялся Павел. - И тот источник вод, что бьёт на ее вершине.
- Знаю, почему ты перевел разговор на гору, сказал Сила. - Но эта женщина не успокоится, пока ты не переедешь к ней жить.
- Если ей так хочется услужить нам, то пусть возьмет на постой наших учеников, - сказал Павел.
- Думаю, - возразил ему Сила, - что для нее это будет очень слабым утешением.
Вернувшись назад, скажем о том, что накануне Павел и Сила встретили в этих местах небольшую стайку молящихся женщин. Среди этих женщин была вдова по имени Лидия. Родом она была из Фиатир. Однако, после смерти мужа, она с двумя сыновьями переехала в Филиппы, чтобы заняться здесь продажей дорогой плотной материи пурпурного цвета. Торговые дела благочестивой вдовы шли так хорошо, что она сумела в короткий срок заработать целое состояние. Выслушав вдохновенный рассказ Павла о распятом и воскресшем Христе, эта женщина разрыдалась. А потом стала просить Павла окрестить её саму и двух её сыновей. Павел так и сделал. Благо река Гангас была рядом. После этого женщина стала умолять Павла перебраться жить в ее просторный дом. С множеством комнат и целым роем прислуги. Звали эту женщину Лидией.
Сила оказался прав. Не успели путешественники, окончив утреннее омовение, вернуться в город, как повстречали Лидию.
- Успокойся и утри слезы, - положив руку на плечо женщине, проговорил Павел. - Ближе к вечеру мы переедем в твой дом.
Просияв лицом и поцеловав Павлу руку, Лидия заспешила по своим торговым делам.
Вечер наступил быстро. Павлу и Силе хозяйка дома отвела по комнате. Два их ученика - Тит и Тимофей - разместились в покоях с окнами в сад. Сквозь листву деревьев они могли видеть комнату, в которой жили сыновья Лидии. Как ни странно, но сыновей Лидии тоже звали Титом и Тимофеем.
Перед сном Сила зашел к Павлу.
- Мой разум недоумевает от загадки, - промолвил он. - Сыновей Лидии зовут Титом И Тимофеем. Как и наших учеников. Это не случайно. В этом скрыт какой-то тайный смысл, разгадать который я не в силах. Может быть, Павел, тебе это удастся.
- Бог все откроет тебе в свое время, - ответил Павел Силе. - Сейчас не искушай его своими вопросами и не мучай себя. Помолись и ложись спать.
Когда дверь за Силой закрылась, Павел подошел к распахнутому окну и несколько минут глядел на небо. Стараясь угадать в синем бархате вечернего неба присутствие Творца. Потом он подошел к низкой походной лежанке и лег. Но едва он стал засыпать, как в дверь его комнаты постучали.
- Сила! - поднимаясь с лежанки, громко проговорил Павел. - Если ты смог проникнуть в тайну одинаковых имен, то почему тебе было не дождаться утра?
Открыв дверь, Павел увидел Лидию.
- Можно к тебе? – спросила она.
- Ты у себя дома, - ответил ей Павел.
Войдя в комнату, Лидия присела на лежанку. Павел остался у двери.
- Завтра суббота, - отбросив с лица распушенные волосы, проговорила Лидия. - Ты будешь проповедовать?
- Если я проповедую семь лет подряд, то что может помешать мне сделать это завтра? – спросил Павел.
- Я просто спросила.
- Ты хочешь говорить чем-то о другом, - с уверенностью произнес Павел.
- Сядь рядом со мной, - попросила Лидия..
- Говори, я слушаю, - сказал Павел.
- Когда вы хотите покинуть Филиппы?
- Через три дня.
- Куда вы пойдете?
- Бог укажет нам путь, - ответил Павел.
- Может быть, ты останешься здесь?
- Я здесь уже не нужен, - ответил женщине Павел. - Теперь у вас есть церковь. И тебя я назначил диаконисой. Молитесь.
- Мы будем молиться, но мне очень страшно за тебя, Павел. Отпусти своих учеников, а сам останься.
- Успокойся, - присев на лежанку, сказал Павел. - Смерти я не боюсь. Всему свой срок. Да и как отнесутся твои сыновья к моему решению остаться в их доме?
- Никак они к этому не отнесутся! Им еще нет десяти лет. Они мечтают стать римскими легионерами и покорить для императора Клавдия остаток мира. Император Клавдий добр. Он много хорошего сделал для нашей страны. Вот только бы борделей поменьше. Филиппы - не Коринф.
- Думаю, что император Клавдий сильно устал от доброты к Филиппам. Я понял это тогда, когда он решил усыновить Нерона. Приемный сын императора будет править недолго, но в его царствование прольется очень много христианской крови.
- Откуда тебе это известно? – спросила Лидия.
- Христос мне это открыл.
- И я тоже это чувствую.
- Лидия, ты любила своего мужа? - спросил Павел
- Очень любила.
- Как он погиб?
- Он погиб в драке. Не смог поделить с приятелем одну продажную женщину. Но он не мучился. Удар ножом пришелся ему прямо в сердце. Больше него мучилась я. Мне пришлось ставить на ноги двух наших сыновей. А теперь ты мне ответь: неужели тебе никогда не хотелось иметь семью?
- Мне хотелось иметь семью, и я много сделал для этого, - сказал Павел. - Я мечтал, закончив учебу и заслужив уважение фарисеев, жениться на красивой, веселой и добропорядочной женщине, которая родит мне столько детей, сколько нам с ней пошлет Бог.
- Но я не настолько стара, чтобы не попробовать помочь твоей мечте сбыться, - сказала Лидия.
- Теперь моя жизнь уже не принадлежит мне. Во мне живет Христос. Для меня это счастье, но моё счастье может стать тяжелым испытанием для моей жены.
- Возможно ты прав, Павел, - сказала Лидия. – Моим сыновьям ты напоминаешь олимпийского бога. Они сами об этом сказали.
- Я не бог, а обыкновенный иудей, которому Христос сперва закрыл глаза, а потом открыл их. И не уговаривай меня остаться в твоем доме. Семейная жизнь делает многих мужчин робкими, а мне нужна твердость. Непривычно тебе видеть на этой римской земле сорокалетнего девственника.
- Я все поняла, Павел, - сказала Лидия. - Ты думаешь, что Бог станет тебя ревновать ко мне.
- Лидия, - воздев руки, проговорил Павел. - Два дня назад ты приняла крещение! На тебя сошел Святой Дух! Почему ты говоришь такую нелепицу?
- Крещение я приняла, как истинная христианка, а нелепицу я несу как смертная женщина, которая тебя любит. Положи мне свою руку на грудь.
- Лидия…
- О, какое блаженство. Будто сама чистота коснулась меня. Словно бы я омылась в водах источника, который забил из нашей горы в тот год, когда родился Христос. Я хочу знать все твои планы. Молиться за те места, где ты будешь ходить. Куда ты отправишься через три дня?
- В Иерусалим! - быстро поднявшись, сказал Павел. - Ученики Христа не хотят признавать моего апостольства. Иаков молится дни и ночи, думая своими молитвами спасти Иудею от римлян. Но разве не на это же надеялись наши отцы, когда из Вавилона пришел Навуходоносор и увел большинство евреев в плен? И у этих людей я должен буду просить разрешения нести людям весть о Христе. Если у меня хватит терпения говорить с ними, то за одно это меня можно считать мучеником.
- Павел, напиши письма моим сыновьям.
- О чем ты, Лидия?
- О том, что, когда ты начнешь терять терпение, напиши письмо моим сыновьям. Титу и Тимофею. Они оба скоро поедут учиться в Рим. Стань для них обоих духовным отцом.
- Хорошо, но ты должна будешь взять с них слово, что они никому не станут мои письма показывать.
- Почему?
- Во-первых, неизвестно, что может произойти при императоре Нероне, - ответил Павел. - Во-вторых, имена твоих сыновей совпадают с именами моих учеников. Спустя много лет, увидев мои письма, у людей может возникнуть подозрения, что Павел сошел с ума. Как иначе они смогут расценить тот факт, что я пишу письмо Титу и отравляю это письмо в Рим как раз в тот момент, когда Тит находится рядом со мной.
- Я все поняла и передам своим сыновьям твою просьбу. Павел…
- Молчи.
- Ты прав.
- До утра, Лидия.
- До рассвета, Павел.
Феликс ПОЛЬСКИЙ