На мой взгляд, только гносеология Канта, его определение границ познания и функциональной роли науки: работа с материей во благо человечеству. Условно, он вместе с Бэконом и Гоббсом были первыми прагматиками, распрощавшимися с иллюзиями о возможности ответов на вечные вопросы философии, обнаружении абсолютной истины и, как говорят современные физики, вероятности "общей теории всего", - последней теории естествознания, ответившей бы на вопрос о Боге, о вещи-в-себе, о Причине. Со времен Канта несмотря на Гегеля, наука только тем и занимается, что работает на людей-потребителей и общество в целом, способствуя повышению комфортности жизни, решению всевозможных проблем со скоростями и расстояниями, информацией, безопасностью и тд. И конечно, метафизика как наука невозможна и в любой науке ровно столько науки, сколько в ней математики. Антиномии ниразу неразрешимы даже в лучшем из миров и умов.
Что не удалось Канту: психология, вообще теория сознания и связанные со всем этим теория правосознания и этика. Да-да, этика, - это его любимейшее детище, на мой взгляд ему и не удалась и не прошла испытаний, хотя приверженцев Канта, даже не знающих Канта - пруд пруди. То есть, любой человек, считающий что любой другой человек - неисправим и в моральном плане статичен - это кантианец. Хоть Кант в Религии в пределах только разума и считал что человек соткан из добра и зла (попытка опротестовать Гоббса) - здесь Иммануил слукавил в пользу читателя. Упёртость его в нравоучениях, в попытках доказать что человек обязан (должен) следовать правильным императивам как раз свидетельствует о том, что кантианский бюргер предполагается изначально злым; добрым он становится через императивный аутотренинг: поступай согласно той максиме своего поведения, которую хочешь всеобщим законом (представь что все вокруг будут поступать так, как ты и им за это ничего не будет). Иначе: позволяй другим то что позволяешь себе. Ты воруешь у других - позволь другим воровать у тебя; ты убиваешь другого - позволь другим убить себя и тд.
Нетрудно предположить, что так думать и представлять никто не обязан просто в силу бытийных и психологических причин. Неудача с сознанием и правосознанием - результат того, что ему не нравился Юм и его теория аффектов (попытка теории бессознательного).
Ригоризм и рационализм Канта сводит человека к машине, автомату, "компьютеру" (в 18 веке компьютеров не было, но Кант чуть предугадал их появление, описав человеческое сознание как оптимальный механизм, матрицей которого является практическое мышление, сводимое к императивам). Аффективная, эмотивная, эмпативная и прочая чувственная, бессознательная подоплека поступка осталась за кадром. Его этика сводится к долговому обязательству, к требованию: надо мылить правильно. Если мыслить неправильно, вы свершите правонарушение. Поскольку вы - свободная личность, вы достойны уважения как волевое существо, принявшее то решение, которое может повлечь за собой болезненные последствия. Глупо исправлять свободное, разумное, состоявшееся, волевое существо. Его за добро необходимо адекватно поощрять, за зло - адекватно наказывать. Ибо все это - во благо обществу. Общество должно автоматически производить справедливость через адекватные наказания. И учить людей правильно мыслить, подкрепляя исполнение императива фактами справедливого наказания / поощрения.
Его ригоризм очень жесток, безапелляционен, он не дает шанса и в этом смысле - идет вразрез с христианским отношением к человеку. Из положительного в его этике только то, что не давая поблажек и шансов другим, он начинает с себя и к себе относится точно также жестоко. Философы шутят по этому поводу: если бы лучший друг/родственник Канта кого-то убил, Кант, вне всякого сомнения, ходатайствовал бы о повешении этого друга… из чувства любви и уважения к его человеческой природе и свободе воли. Большинство же современных моральных кантианцев на практике ведут себя совершенно обратно: себя, друзей и близких они ограждают от наказаний и купаются в шансах. А когда говорят о справедливости, то имеют ввиду только врагов, неприятелей, несимпатичных себе людей. По Канту - если ты спасаешь от виселицы друга, то должен спокойно относиться к тому, что кто-то спасает от наказания врага. Баш на баш. Так что даже кантианцы - не кантианцы в сфере практического разума. Нигде не проросло.
Одним словом, Кант был бы в шоке, узнав что у нас действует мораторий на смертную казнь и мы реально верим, что преступник может исправиться. Зачем тратить уйму денег и других средств на исправление одного, когда казнь этого одного способна исправить множество людей на стадии размышления? Кант посчитал бы, что мы сошли с ума и ведем себя как бесноватые самоубийцы, отказываясь от справедливости и позволяя преступникам получать меньше страданий, чем их жертвы. Как же тогда будут учиться добру и ответственности другие люди?
Вот этот механистичный подход к сознанию, вообще психике человека, некая статичность в описании механизмов этического мышления, сводимого к императивам и долженствованию, - конечно, не выдержали критики и испытания временем. А в отношении гносеологии, механизмов научного познания, его логики и основных мотиваций и ограничений - несомненно, Кант был прав.