Поиск по Архивам

№ 21

 —
/44
Загрузка...
  • 43

  • изъ церковныхъ пасателей на до, ни послѣ него. Выдержавшія уже мнежество изданій, общеизвѣстныя общерасиространенныя, составляющія и донынѣ самое любимое, послѣ Евашгелія, чтеніе нашего народа, Четья Минея принадлежатъ именно перу прославленнаго Святителя. Да какъ можно было не полюбить нашему народу Четьи Минея св. Динитрія Ростовскаго! Канитальнѣйній, единственный въ своемъ родѣ трудъ этотъ св. Димитрій основывалъ преимущественно на греческихъ и сѣверно-русскихъ намятнскахъ православной artoграфической литературы, лашь изрѣдка дополняя свои разсказы о снятыхъ свѣдѣніями, заимствованными изъ западпо-свронейскахъ сказаній; Четья Минеи и представляютъ вотому трудъ не только строго православный, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, и чисто русскій. Убѣжденія, воззрѣнія, вдсалы, какіе взображаются въ Четьяхъ Минеяхъ на примѣрахъ и въ жизнеописаніяхъ святыхъ, совершенна и вполнѣ совпадаютъ съ собственными убѣжденіями, воззрѣніями и идеями православнорусскаго народа. Несомнѣнно, что именно дивные образы мучениковъ и великихъ недвижниковъ, постоянно боровнихся со зломъ и побѣждавшихъ его, образы, съ великимъ мастерствомъ и предивно очерченные руками благостнаго святителя, больше всего воспитывали въ русскихъ православныхъ людяхъ то самообладаніе и терпѣне, съ какими они переносили всякіяя страданія, поруганія я даже мученія за свою православную вѣру. Проникая дальше въ глубъ безсмертнаго созданія св. Димятрія, православно вѣрующій русскій человѣкъ находилъ образы еще болѣе близкіе, еще болѣе дорогіе: предъ его мысленными очами, какъ живые, возставали святые руссвой Церквя, поднямался цѣлый соимъ святыхъ іорарховъ, князей, яноковъ, простыхъ и бѣдныхъ людей, всѣхъ угодняковъ Божіихъ, терпѣніемъ, смиреніемъ, мужествомъ и кровію своею создавшихъ великое русское государство и уготовавнихъ себѣ неунядаемые вѣнцы сливы. И воспитынился тѣми образами въ сердцахъ русскихъ прадославныхъ людей тотъ духъ глубочайшей, беззавѣтной любки и преданости къ своей родинѣ, который и доселѣ изумляетъ всѣхъ ввостранцевъ. Но эта дорогая, святая и драгоцѣнная книга, само собою