№ 7

- 150

продѣлываетъ наша печать, тоже заявляющая, что она-свободное, честное печатное слово,-и вы опять убѣдитесь, что и здѣсь дѣйствуетъ тотъ же самый гадъ- тотъ же ядовито прогрессивный: «честный" мошенникъ, Но, будучи въ то же время "умными" дураками, освободители не могли все-таки скрыть ихъ тайны сердца. Они сулятъ благо и счастье, привлекая на такой посулъ, какъ на удочку, легковѣрныхъ и легкомысленныхъ, чтобы ихъ руками достигнуть желаемой для себя цѣли, и, одновременно съ этимъ, "идейные благодѣтели" готовы всѣхъ разорить и погубить, разъ власть не дается имъ въ руки. Очевидно, разума у нихъ не хватаетъ. Глупость бьетъ въ глаза. Ничѣмъ другимъ нельзя объяснить, почему наше освободительное движеніе вылилось въ такую уродливо-безобразную, безпутно дикую форму. Страсть и злоба закрыли глаза разуму, "идейные" стали сами опрокидывать вверхъ ногами все идейное. Разумъ обязываетъ считаться съ жизнью, а не ломиться съ глупымъ упрямствомъ лбомъ въ стѣну. А они ломятся и ломятся даже послѣ того, какъ открыта дверь для настоящаго освобожденія, и, ломясь, они тѣмъ явно доказываютъ, что хотятъ не настоящаго освобожденія. Разумъ требуетъ логики для мышленія, требуетъ правдивости при наблюденіяхъ, а между тѣмъ, ни логики, ни правды мы не видимъ, разъ слово рсходится съ дѣломъ. Разумъ понимаетъ, что ничего нельзя сдѣлать сразу, что все дѣлается постепенно, что на все нужно время, нужна предусмотрительность въ интересахъ будущаго. Только разгулъ страстей бурно стремится впередъ. Для разума ясно, что, созидая лучшее будущее, нельзя причинять вредъ настоящему. Только подлецъ и дуракъ могутъ думать, что, разоряя страну, развращая народъ и школу, губя трудъ и нарушая повсюду порядокъ, обезпечивающій права и свободу, можно пріуготовить благо. эй дажой Разумъ нашихъ освободителей ничего этого не соображаетъ. Съ ихъ стороны идетъ только выкрикъ о благѣ и раздается его эхо, а на дѣлѣ творится зло. Никто изъ нихъ не заглядываетъ въ будущее, не считается съ настоящимъ; а о прошломъ они совсѣмъ позабыли, хотя прошлое имѣетъ живые корни и побѣги отъ нихъ. Они не хотятъ знать ни