1963 приложение Футбол №3

1951 год. Я в составе «Зенита», Выхожу на тренировки вместе с прославленными футболистами Ф. Марютиным, Л. Ивановым, И. Комаровым. Б. ЛевинымКоганом, Н. Смирновым и другими. Даже не верится, что попал в такую компанию. Я самый младший в команде. Однако все относятся ко мне с уважением, как будто я уже не первый год выступаю за мастеров ведущей группы команд. На душе и радостно, и тревожно. Для меня ясно, что в основной состав команды можно войти, лишь заменив кого-либо из ветеранов. Кого же придется мне «вывести» из игры, как это случится, как я буду смотреть в глаза человеку, который виноват только в том, что старше меня и ему уже время идти на отдых.

Незаметно пришел день контрольных игр. И только теперь я узнал, что должен заменить полузащитника Левина-Когана, которого знает вся страна. Я много слышал о нем, знал, что он действует на поле безукоризненно. И вот я должен…

Мне почему-то захотелось извиниться перед ним, и однажды я даже обратился к нему с такими словами;

Борис Яковлевич, прошу вас,

не подумайте… Он догадался и похлопал меня по плечу и сказал:

- Ну, что ты, Юра! Жизнь имеет свои законы. Не думай об этом, забудь.

И я покорно замолчал.

Миновали дни тренировок, Левин-Коган теперь все чаще сидел на скамейке запасных, а я играл на его месте. Видел, что он внимательно следит за мной, как бы изучая каждое мое движение, каждый шаг. Что думал старый мастер о себе, какую оценку давал мне? Я не знал этого. Но я знал другое: говоря языком шахматистов, мой первый дебютный ход должен был стать последним ходом его эндшпиля, И от этого на душе становилось грустно.

Как-то после очередной контрольной игры он подошел ко мне и сказал:

- Пойдем-ка, парень, погуляем. Я снова разволновался. Мы пришли с ним к морю. Вода мягко подкатывалась к нашим ногам продолжая свою задушевную нескончаемую беседу.

(Продолжение. Начало см. в № 2 от 13 января с. г.).

ФУТБОЛ

Ю.Вorrов

ЕРИДИАНАХ

Это была такая минута, когда ни о чем не хочется говорить, отдаваясь до конца величавой тишине. Но говорить надо было, и я ждал. что скажет Борис Яковлевич. Он положил мне руку на плечо.

- Сядем.

Мы сели на еще теплую гальку. -Скажу тебе прямо, мой юный друг, что я с удовлетворением передаю тебе свое место, Я знаю, о чем ты думал все эти дни. Но напрасно ты волновался. Мы не такие люди, чтобы завидовать и не понимать, чего требует от нас жизнь. Так нас воспитывали.

Во время дежурства в команде. Фото В. Гребнева.

- Но вы еще сами… - пробовал я было возразить ему. Он перебил меня:

- Да, левая нога у тебя еще слабовата да и физически не мешало бы быть покрепче. Поэтому я и хочу тебе предложить специальные упражнения. Давай вместе после общей тренировки поработаем с мячом. Это трудно, но пользы даст много. Я к твоим услугам.

В тот вечер на берегу Черного моря я подумал, что Левин-Коган говорит именно так, как и следо-

вало бы говорить каждому, кто «отыграл» свое. Какой же эгоистичной и близорукой бывает юность, когда ей везет!

Лишь через некоторое время я в полной мере понял, что делает Борис Яковлевич: работая со мной, он тем самым приближает свою отставку. И однажды я сказал ему:

- После тренера Гуляева вы второй человек, в голосе которого я слышу отцовские нотки. Я на всю жизнь сохраню к вам чувство глубокой благодарности.

- Не торопись, Юра, с выводом, засмеялся он. - Ты еще многих таких встретишь на своем пути.

Для меня наступили особенно тяжелые дни. Утром на берегу моря делал специальную зарядку. В полдень босиком играл с мячом на песке, совершал короткие и быстрые пробежки. А вечером выходил на поле вместе со всей командой.

Я заметно похудел, загорел. Но усталости я не чувствовал. Назборот, в каждой клеточке моего тела звенела новая упругая сила. Так мне удалось в какой-то мере ликвидировать свою ахиллесову пятуфизическую слабость.

И вот мой первый календарный матч. На тбилисском стадионе команда «Зенит» должна была померяться силами с футболистами команды ВМС.

Скажу откровенно: я растерялся. Еще никогда я не чувствовал под ногами такого чудесного грунта, не видел таких высоких, доверху заполненных трибун, не слышал такого непривычного шума большого стадиона, не чувствовал такой ответственности за результат игры. И я играл как будто во сне. Я был уверен, что делаю не то, что нужно. Когда на трибунах возникал смех, мне казалось, что это по моему адресу. Кровь стучала у меня в голове. Я знал, что после матча меня ожидает уничтожающий разнос. И я был чрезвычайно удивлен, когда после игры старшие товарищи поздравили меня с удачным дебютом. До сих пор не знаю, были ли они тогда искренними или нет.

Слушая ветеранов, глядя в их смеющиеся глаза, я чуть было не расплакался. И тем самым я допустил ошибку, которая также харак-

12 стр.

№ 3