№ 18

-467

И идетъ, бывало, во время службы лѣтомъ въ поле, посмотрѣть посѣвы и хлѣба, а зимою кое-что по дому дѣлаетъ. Разъ на Петровъ день онъ пошелъ въ поле, а ужь отзвонили ко всенощной. Вечеръ былъ прекрасный, какъ вдругъ изъ за лѣса надвинулась черная туча, полилъ дождь, грянулъ страшный громъ и молнія сверкнула въ двухъ шагахъ отъ кунца... На сей разъ Богъ помиловалъ его: онъ остался невредимъ. Въ другой разъ, во время обѣдни, въ праздникъ Воздвиженія честнаго и животворящаго Креста Господня, онъ забрелъ въ лѣсную сторожку, и едва успѣлъ затворить за собою дверь, какъ за нимъ въ сѣняхъ рухнулъ потолокъ.... И тутъ Господь сохранилъ его; но не вразумился и по прежнему не ходилъ въ церковь, хотя пріятель его часто къ тому уговаривалъ. Наконецъ, Господь наставилъ его на истинный путь. Наступилъ праздникъ Св. Троицы. Онъ былъ въ городѣ, гдѣ получилъ изъ банка свои трудовыя денежки, чтобы переложить ихъ въ другой банкъ. Заблаговѣстили къ всенощной, а купецъ рѣшилъ поѣхать домой. Знакомые его уговаривали: "куда ты поѣдешь? завтра праздникъ большой, сходилъ бы въ церковь, помолился, спѣшить некуда". Но онъ не послушался: "дома, говоритъ, помолюсь, а по холодку то лучше ѣхать.» - И поѣхалъ. Ѣдетъ и поетъ божественное. Между тѣмъ небо покрылось облаками, пошелъ дождь, стало темнѣть Выѣхалъ онъ въ лѣсъ, вдругъ кто то ухватилъ его лошадь и закричалъ: "стой!" Отъ испуга онъ не могъ пошевельнуться. На него набросилось нѣсколько человѣкъ, стащили съ телѣги, а что дальше было, онъ ничего не помнитъ. Очнулся и видитъ, что ужъ свѣтло, утро наступило; лошади нѣтъ, самъ раздѣтъ, по мѣстамъ течетъ кровь, не можетъ и пальцемъ шевельнуть, и