№ 12

Олоноцкія Епархіальныя Вѣдомости.

Значеніе храма для русскаго человѣка.

438

Кто русскій человѣкъ душой и обычаемъ, тотъ понимаетъ, что значитъ храмъ Божій, что значитъ церковь для русскаго человѣка. Мало самому быть благочестивымъ, чувствовать и уважать потребность религіознаго чувства;-мало того, чтобы уразумѣть смыслъ церкви для русскаго народа и полюбить эту церковь какъ свою, родную; надо жить народною жизнью, надо молиться заодно съ народомъ, въ одномъ церковномъ собраніи, чувствовать одно съ народомъ біеніе сердца, проникнутаго

единымъ торжествомъ, единымъ словомъ и цѣніемъ. Оттого многіе, знающіе перковь только по домашнимъ храмамъ, гдѣ собирается избранная и наряженная нублика, не имѣютъ истиннаго пониманія своей церкви и настоящаго вкуса церковнаго, и смотрятъ иногда равнодушно или превратно въ церковномъ обычаѣ и служеніи на то, что для народа особенно дорого и что въ его понятіи составляетъ красоту церковную. Православная перковь красна народомъ. Какъ войдешь въ нес такъ почувствуешь, что въ ней все елино, все народомъ осмыслено и народомъ держится. Войдите въ католическій храмъ: какъ въ немъ кажется пусто, холодно искусственно православному собранію. Священникъ служитъ и читаетъ самъ по себѣ, какъ бы поверхъ народа и отлученный отъ народа. Онъ самъ то себѣ молится по своей книжкѣ; народъ молится по своимъ, приходитъ и уходитъ, совершивъ свои моленія и дождавшись того или другого церковнаго дѣйствія. Наалтарѣ совершается священнодѣйствіе: народъ присутствуетъ лишь» при немъ, но какъ будто не содѣйствуетъ ему общею молитвой. Обрядъ не говоритъ нашему чувству, и мы чувствуемъ, что красота, какая можетъ быть въ немъ, не наша красота, а чужая. Всѣ движенія обряда, механически расположенныя, кажутся намъ странными, холодными, не выразительными; очертанія, образы одежды-неблагообразными, звуки церковнаго речитатива -нестройными и бездушными; пѣніе на чужомъ языкѣ, въ которомъ не распознаешь словъ- не гимномъ народнаго собранія, не воплемъ, льющамся изъ души,-но концертомъ, искусственно устроеннымъ, который покрываетъ собою богослуженіе, но не сливается съ нимъ. Душа наша тоскуетъ здѣсь по своей церкви, какъ тоскуетъ между чужими по родинѣ. То-ли дѣло у насъ вотъ красота неописанная, красота, понятная русскому человѣку, красота, за которую онъ душу готовъ положить, такъ онъ ее любитъ