№ 13/14

324 __

сладостно плакать предъ сладчайшимъ Тисусомъ. Впрочемъ, неусъ Христосъ Самъ не захочетъ оставить тебя въ скорби и въ слезахъ ради Своего праздника. Только самъ ты не забудь въэти святые дни иечалующихъ: не смотря на то, что рѣки радости текутъ вездѣ, двери веселія отверсты всѣмъ; не смотря, говорю, на то, и нынѣ есть много печальныхъ между нами, христіанами, унылыхъ среди общаго веселія, мрачныхъ при полномъ сіяніи радости. -Кто же эти унылые и печальные! Унылы и печальны нынѣ бѣдные, впрочемъ не тѣ только бѣдные, которые стоятъ у дверой храма, ходятъ по домамъ, бланяются на переулкахъ. Ути бѣнные имѣютъ голосъ: добрые люди не дадутъ имъ долго плакатъ. Нынѣ особенно унылы и печальны тѣ бѣдные, которые не имѣютъ чѣмъ жить, но не умѣютъ проить: готорые бѣдствуютъ, но скрываютъ свою бѣдность: льютъ слезы горести, но таятъ ихъ отъ другихъ. Это- бѣдныя вдовы съ малыми дѣтьми: небогатые отцы съ большими долгами; домы нѣкогда знатные, а теперь пришедите въ крайнее разореніе. Горо и въ простые дни не сладко, но какъ оно мучительно въ вѣтлый? праздникъ! Пужды и всегда не легки, но какъ онѣ тягостны греди общаго довольства! -Конечно, при сердечномъ веселіи и лицу весело; въ мирномъ семействѣ и черствый кусокъ хлѣба вкусенъ: по... не въ праздникъ, слушатели! - Никому еще такъ не горько нынѣ, какъ бѣднымъ заключеннымъ, Для нихъ и колокольный нынѣшній звонъ заглушается громомъ ихъ собственныхъ цѣней; они и въ сей свѣтлый праздникъ едва видятъ ссолнечный свѣтъ, тускло свѣтяцій имъ сквозь каменныя ограды и желѣзныя рѣшетки. Горько нынѣ и тѣмъ страждунимъ, которыми наполкены больницы и богадѣльни; которые и нынѣ съ петерпѣніемъ ожидаютъ себѣ куска хлѣба изъ чужихъ рукъ. - Горько нынѣ безпріотнымъ спротамъ, коими наполнены домы призрѣнія, брошенныя отцами и матерями. онѣ и нынѣ ззабыты тѣми, которые обязались за ними смотрѣтъ. -Итакъ, вотъ кто нынѣ унылъ и печаленъ: унылы и печальны тѣ, которыхъ Тисусъ Христосъ назычаетъ меньшею Своею братіею, съ которыми Онъ дѣлитъ печаль и уныше какъ всегда, такъ особечню и нынѣ. Утѣшь же ихъ ты, братъ мой возлюбленный!