№ 50

1166

потери, причиненныя войною. Вѣчная же утрата живыми своихъ родныхъ, павшихъ въ честномъ бою на полѣ битвы, не можетъ быть названо утратою, ибо они, умершіе воины, положившіе животъ свой за други своя, примутъ участіе въ томъ вѣнцѣ, который Господь обѣщалъ всѣмъ возлюбившимъ явленіе Его. Пьянство же бѣдствіе постоянное, и для тѣхъ семействъ, у которыхъ главы-пьяницы, оно является постояннымъ лихолѣтьемъ, безъисходнымъ горемъ, при видѣ котораго сердце обливается кровью у всякаго христіанина; только развѣ одинъ кабатчикъ, какъ бы слѣпой, не видитъ слезъ этихъ несчастныхъ семействъ, и какъ бы глухой, не слышитъ стона ихъ, потому что окаменѣло сердце его. Но русскіе богатыыри-воины не знаютъ постыдныхъ войнъ; побѣдоноснымъ русскимъ воинствомъ гордитея Государь-батюшка, гордится имъ и вся крещенная Русь; а кто гордится пьянствомъ десятковъ тысячъ людей, пропивающихъ свое и чужое доброе, свою совѣсть, скою душу? Никто, кромѣ однихъ цѣловальниковъ. Что ѣдкій дымъ для глазъ, то и пьяница для добрыхъ и трезвыхъ людей. И кто не колетъ глазъ русскимъ за этихъ пьяницъ! Пьяницей зоветъ русскаго корчемникъ жидъ; пьяницей величаетъ его нѣмецъ, незнающій разорительнаго пьянства; какъ пьяницей, пренебрегаетъ имъ кабатчикъ; какъ пьяницу. презираетъ его вѣроостступникъ-скопецъ, справедливо похваляющійся предъ нимъ своею трезвостію трудолюбіемъ и зажиточностію... О если бы Господь, желающій всѣмъ спастися и въ разумъ истины пріити и по своему милосердію прощающій всякаго раскаявающагося грѣшника, ими же вѣсть судьбами вразумилъ несчастныхъ и направилъ ихъ на путь трезвой жизни, а въ

сердцахъ людей, неповинныхъ въ пьянствѣ, возрастилъ любовь къ ближнимъ, отъ недостатка которой и размножаются пьяницы на Руси!...

Намъ то какое дѣло до пьяницъ, скажутъ трезвые люди: сама себя раба бьетъ, что не чисто жнетъ; самъ себя губитъ пьяница своимъ пьянствомъ, Можетъ быть по человѣчески то такъ (грѣшный человѣкъ погрѣшно и думаетъ), да по божьи то не такъ. По божьему то за всякаго погибшаго отъ пьян-