Самый простой способ описать фильмографию великого швейцарского актера — провести линию между его ролью влюбленного ангела Дамиэля в дилогии Вима Вендерса («Небо над Берлином», «Так далеко, так близко!») через партию сходящего с ума дьявола Гитлера в «Бункере» к предпоследнему появлению на экране в ангелически-демоническом амплуа Вергилия у Ларса фон Триера («Дом, который построил Джек»). Как исполнителя, разыгрывающего представления в диапазоне от святости до мерзейшей мощи, от растерянного ангела, сложившего с себя крылья, до потустороннего проводника сквозь круги ада. К счастью ли, или к сожалению, но знакомство большинства зрителей обыкновенно и начинается с этих фильмов Ганца. Тем самым сразу же направляя по генеральной линии его творческой судьбы.
Впрочем, как водится, за пределами самых популярных туристических маршрутов часто скрывается множество не менее интересных явлений. Так, ни одно описание кинематографа Ганца не может считаться полным без упоминания лучшего лиссабонского фильма в истории «В белом городе» Алена Таннера. В роли моряка Пауля, сошедшего на берег в столице Португалии и не желающего продолжать бесконечное плавание, Бруно Ганц значительную часть хронометража обходится без слов, растворяясь в приморском ландшафте, работая идеальным созерцателем и истинным проводником через тайны киногении. В связи с именем Вима Вендерса, возможно, стоило бы почаще вспоминать не «Небо над Берлином», а более раннего «Американского друга», где меланхоличный дуэт Ганцу составил Деннис Хоппер, и вместе они разыграли, возможно, самый призрачный и поэтичный нуар из возможных. Наконец, к вопросу о личных предпочтениях и любимом фильме Ганца, хочу упомянуть одну из самых первых его ролей в обманчивой мелодраме Эрика Ромера «Маркиза фон О...» — уже там Ромер угадывает будущую амбивалентность, странную раздвоенность образа Ганца между романтическим героем в белом одеянии и сомнительным проходимцем.