Это строки из стихотворения Бродского «Я всегда твердил, что судьба игра…». Это стихотворение — что-то вроде кредо, но в прошедшем времени: набор убеждений, сам факт отнесения которых в прошлое говорит о том, что они были или могут быть пересмотрены. Об этом говорит и рефрен, относимый к настоящему времени: «Я сижу у окна…» — ясно, что произошло нечто, заставляющее героя стихотворения (или, как правильнее говорить, субъекта стихотворения) переосмыслять свою жизнь. О том, как глубоко он ушел в свои мысли, свидетельствует именно эта автоматическая поза, автоматические же действия («Я помыл посуду»: замечали ли вы, что за мытьем посуды очень удобно уходить в свои мысли, выполняя работу совершенно механически?).
Строки об Эвклиде, конусе и прочей геометрии продолжают набор сопоставлений, которые совершаются во всем стихотворении. Для Бродского было важно впускать в свою лирику мир математики, логики, естественных наук — в этом он следовал не столько за обэриутами, наследие которых в 1960-е — 1980-е было известно еще мало, сколько за английскими поэтами-метафизиками XVII века, в первую очередь Джоном Донном. Упоминание двух древнегреческих имен, в свою очередь, соединяет Бродского с очень важной для него стихией античности — времени чистейшей философии, прекрасной культуры и всемирно известной мифологии.
Чтобы истолковать эти строки, нам нужно вспомнить историю геометрии. Эвклид (по-русски чаще пишут «Евклид») был великим древнегреческим математиком и геометром, основоположником планиметрии и стереометрии. Он сформулировал их постулаты и аксиомы — то есть основные положения своей науки: между каждыми двумя точками можно провести прямую, параллельные прямые не пересекаются, если к двум равным прибавить два равных, суммы будут равны, и так далее. Итак, Евклид — это кто-то, кто знает о геометрии все — по крайней мере до появления неевклидовой геометрии Лобачевского. Евклид очень интересовался конусами, в частности вычислением их объема. В верхней точке конуса его объем равен нулю. Бродский берется опровергнуть это. Известно, что конус — распространенная модель в физике. Например, вокруг каждого события можно построить два конуса — конус прошлого (все причины, приведшие к событию и сходящиеся в нем) и конус будущего (все последствия события). В качестве примера можно представить человека, к рождению которого приводит соединение двух ветвей родового древа, постоянно ветвящегося и расширяющегося в прошлое; потомки же этого человека образуют такое же древо, расширяющееся в будущее. Бродский хочет (хотел!) сказать, что, оканчиваясь, приходя к точке (точку здесь можно понимать и как сингулярный момент, и как знак финала — например, разрыва отношений), событие на самом деле не становится нулем: оно обретает продолжение в череде следствий. Хронос — греческий бог времени. Это имя Бродский здесь употребляет аллегорически, как категорию: так же, как эросом называют любовь, а танатосом — смерть, хроносом называют просто время.
Но состояние опустошения (опять же предположим, что после расставания: вместо второго человека осталось лишь «общество собственной грузной тени») заставляет субъекта пересмотреть свое убеждение и подумать, что все-таки Евклид был прав: осталась лишь пустота, ноль, можно точно сказать, что «я был счастлив здесь и уже не буду». И это, на самом деле, очень страшная мысль, подрывающая основания философии субъекта, очень близкого к биографическому Бродскому. Ведь в эссе «Путешествие в Стамбул» (написанном, правда, через 14 лет после «Я всегда твердил…») Бродский пишет: «…пространство для меня действительно и меньше, и менее дорого, чем время. Не потому, однако, что оно меньше, а потому, что оно — вещь, тогда как время есть мысль о вещи». Таким образом, в стихотворении Бродский ставит под сомнение бессмертие вещи, более значимое, чем сама вещь: мысль, пронесенную через время, скажем, в стихах, скажем, о любовных отношениях; но вот, эта вещь настолько кончена, что и сказать о ней больше нечего. Темнота снаружи равна темноте внутри, как в аксиоме Евклида.
Спасибо, приятно читать развернутые ответы
Вы забыли «Не выходи из комнаты», там тоже есть хронос, но уже с маленькой буквы:
Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были.
Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели,
слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся
шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
в этой фразе конек бродских и мандельштамов - "инверсия смысла" достиг своего апофеоза - бессмысленность инвертирована в абсурд .
и поэтому словоблудствовать об этом можно сколько угодно
всё так..-просто умствование дурака
Бродский был образованнейший человек. Сто процентов был знаком с работами П. Д. Успенского., а так же с теорией Не - 2. Думается он имел ввиду Мир не видимый. Мир мыслеформ - всеобщего бессознательного. Откуда наше Я черпает живительную влагу сознания.