Многие ассоциируют немецкое кино 1920-х годов с экспрессионизмом. Особенно это представление закрепилось после выхода двух важнейших книг о немецком кино 20-х: «От Калигари до Гитлера» Зигфрида Кракауэра (1947) и «Демонического экрана» Лотты Айснер (1952). Конечно, экспрессионизм был ярким явлением, сделавшим немецкие кинокартины межвоенной поры запоминающимися и узнаваемыми во всём мире. Несмотря на это, он - далеко не единственное, что происходило в немецком кино в это время. Более того, собственно экспрессионистских фильмов было снято не так уж много. Большинство режиссёров искусно заимствовало лишь элементы модного в конце 1910-х и начале 1920-х экспрессионизма. Например, Эрнст Любич, который в таких своих комедиях, как «Я не хочу быть мужчиной», «Принцесса устриц», «Горная кошка», часто использовал в качестве приёма гротескные образы, эксцентричные костюмы, «искажённые» интерьеры, напоминающие театральные декорации, однако собственно экспрессионистскими его комедии немецкого периода назвать нельзя. Другой важный режиссер этого периода, который во многом преодолел экспрессионизм и создал своё собственный узнаваемый стиль – Фриц Ланг. Хотя его грандиозную футуристическую картину «Метрополис» обычно относят к одному из последних экспрессионистских фильмов 20-х, его приключенческие картины «Шпионы», «Доктор Мабузе», «Женщина на луне» содержат лишь некоторые элементы экспрессионизма.
В целом можно выделить по крайней мере два основных направления немецкого кино этого периода: одно – фантастическое как продолжение литературной традиции и образов, созданных ещё писателями-романтиками (собственно, экспрессионизм с его темами двойничества, сна, сумасшествия), другое – кино, остро связанное с современностью и освобождённое от прочной связи с литературой. Если в первой половине 1920-х экспрессионистские образы преобладают, то к середине десятилетия они уже почти изжиты и воспринимаются современниками как стилизация («Ведь экспрессионизм – всего лишь игра!» - говорит один из героев известного фильма Фрица Ланга «Доктор Мабузе»).
Одновременно с экспрессионизмом – и даже как ответ на его театральность, неестественность - развивается жанр под названием «каммершпиль» (буквально «камерная/маленькая драма»). В таких фильмах обычно изображались зарисовки из жизни «маленького человека» с его повседневными проблемами. В основном это небольшие (и часто достаточно печальные по содержанию) сценки из жизни низшего и среднего класса, чиновничества и мелкого бюргерства. Именно в жанре «каммершпиль» сняты одни из самых интересных фильмов немецких 20-х: «Осколки» (Люпу Пик, 1921), «Черная лестница» (Леопольд Йеснер и Пауль Лени, 1921), «Улица» (Карл Груне, 1923), «Последний человек» (Ф.В. Мурнау, 1924). Эти фильмы подробно исследуют психологию социальных «низов». Не случайно в них часто играли серьёзные театральные актеры, например, Эмиль Яннингс, создавший в «Последнем человеке» образ несчастного гостиничного портье, понижаемого в должности из-за своего немолодого возраста (в советском прокате этот фильм назывался «Человек и ливрея»).
Коммерческий успех экспрессионизма был недолгим. Гораздо более успешными были фильмы другого направления – «новая вещественность» (Neue Sachlichkeit), которое вышло на первый план в середине 20-х. В каком-то смысле это было возвращение к реализму после засилья экспрессионизма. Режиссеров «новой вещественности» интересовала острая социальная проблематика и актуальные течения в современной жизни. Это направление формулирует новые, важные темы: рост городов, социальные различия послевоенного периода, инфляция, технический прогресс или половое воспитание молодежи.
Одним из самых ярких режиссеров «новой вещественности» был Георг Вильгельм Пабст. В 1925 году он снял фильм «Безрадостная улица». Фильм описывает истории людей из бедного квартала Вены 1921 года: безработицу, голод, преступность, проституцию, нищету. Кстати, этот фильм - вторая роль в кино ещё неизвестной Греты Гарбо, которая играет в «Безрадостной улице» толкаемую на путь проституции молодую девушку из обедневшей интеллигентной семьи.
Более поздние фильмы Пабста не менее актуальны: «Тайники души» повествуют о современных психоаналитических теориях, «Дневник Жанны Ней» по сценарию Ильи Эренбурга затрагивает темы революции и эмиграции, «Ящик Пандоры» и «Дневник падшей» с Луизой Брукс в главной роли исследуют проблемы современной женщины и психологию преступления, «Трёхгрошовая опера» поднимает социальные вопросы, а «Западный фронт 1918» - пацифистские темы.
Среди неэкспрессионистских фильмов в немецком прокате 20-х встречаются восточные сказки и монументальные костюмные драмы, просветительные фильмы Рихарда Освальда (во многих из которых, кстати, снимался Конрад Вейдт – звезда экспрессионистского кино), комедии, научно-популярное кино (например, полный оригинальных спецэффектов фильм 1925 года об астрономии «Чудеса творения» (Ханс-Вальтер Корнблум, Иоганнес Мейер); городские симфонии («Берлин - симфония большого города» Вальтера Рутмана), экспериментальные фильмы Ханса Рихтера и другие.