Откуда появились все мифы и легенды про вурдалаков, вампиров, оборотней и прочую нечисть?

Сейчас все такие рассказы причудливо перемешались «благодаря» фэнтези, которое берёт понемногу легенды и мифы из самых разных культур. Вампиры, вурдалаки, оборотни, всякое такое там обязательные гости, и сложились уже определённого рода каноны, которые не принято нарушать, и нет нужды авторам доискиваться до того, в каких культурах какие представления были на самом деле. Даже если создаётся некое «славянское» фэнтези, как у Сапковского, там будут, например, чисто германские и/или скандинавские эльфы. Поэтому да, трудно понять, откуда же всё это взялось. Посмотрим же с самого начала.

Начало же все такие легенды берут там же, где и вся европейская культура. В классической древности.

Вампиры были в мифологии уже древних греков. Собственно, вампиры — это очень балканская мифология, скажем, самый популярный образ вампиров, как знает всякий, пришёл к нам из Румынии. У греков задолго до Дракулы имелись свои представления. Они искренне верили, что живым делает человека наличие вещества, называющегося сангвой, оно же кровь. Без крови же мы превращаемся в бестелесные тени... однако с этими тенями, томящимися в посмертии, можно поговорить, как поступает, например, Одиссей в «Одиссее», который позволяет теням напиться крови и временно, весьма ненадолго, обрести черты живых, например, разговаривать. Итак, кровь даёт мёртвым свойства живых. На время.

Были ещё эмпусы — суккубоподобные существа, сосавшие кровь мужчин, а также ламии, делавшие то же с детьми. Все они были не совсем живыми, но кровь позволяла им преодолеть смерть. Этот лейтмотив вампиры сохраняют и до наших дней.

Оборотни также встречаются уже у греков. Собственно, оборотнями были все греческие боги, умевшие превращаться в различных зверей, но главным всё же был Аполлон, обращавшийся в волка. Одним из прозвищ Аполлона даже было Ликейский, ибо по-гречески «ликос» означает «волк». Отсюда слова «ликантроп», «ликантропия».

Все такие существа представляют собой нечто за гранью живого и мёртвого, что-то посередине. Греки называли это состояние «нежизнь», а сами эти существа, соответственно, были нежитью. Так это зовётся и поныне.