Я филолог-германист, специалист в области английского языка. Окончил ЛГУ в 1980 году... · 31 мар 2023
Боксерское восстание в Китае, Интервенция восьми держав, Русско-китайская война.
Согласно договорам, подписанным по результатам Опиумных войн, иностранцы получили более свободный доступ в китайские порты и концессии, которые пользовались экстерриториальностью. Началось строительство фабрик, оснащенных паровыми машинами, шахт и железных дорог.
Строительство грозило оставить без заработка многие тысячи людей, занятых извозным промыслом. Трассы прокладываемых дорог уничтожали поля, разрушали дома и кладбища. Обилие дешевых промышленных товаров подорвало экономику Китая, основанную на ручном труде. Китайские ремесленники и извозчики терпели убытки. В страну хлынул поток миссионеров, которые не всегда относились с должным уважением к местной культуре и религиозным традициям. Это и вызвало недовольство в народе.
Восстание ихэтуаней (буквально — «отряды гармонии и справедливости») началось в 1898 г. Среди повстанцев была распространена традиционная гимнастика, при которой выбрасываются вперед руки, сжатые в кулаки. Поэтому иностранцы называли повстанцев «боксерами» а само восстание – Боксерским.
Сначала власти были против повстанцев, затем поддержали их, но, в конце концов, императрица Цыси перешла на сторону Альянса восьми держав, подавлявшего восстание.
Вдовствующая императрица Цыси правила Китаем в течение 47 лет в очень трудное для страны время (1861 – 1908). Сумела подняться от простой наложницы императора до "Благородной супруги». После смерти императора дворцовыми интригами сумела добиться отставки восьми регентов, назначенных покойным императором, и стала единственной регентшей. Единолично правила Китаем от имени малолетнего императора.
За время ее правления Китай проиграл несколько войн, потерял часть территории и независимости. Китайская правящая верхушка разрывалась между традиционализмом и стремлением проводить реформы. Поэтому модернизация Китая была половинчатой. Тем не менее, за это время Китай вышел из добровольной изоляции и получил толчок к промышленному развитию. Она посылала молодых китайцев учиться за границу, наладила дипломатические отношения со странами-победительницами.
Пекинское правительство не только не подавляло, но и тайно поощряло ихетуаней. В мае – июне 1900 г. в Пекине был взят в осаду дипломатический квартал, где укрылись все европейцы, японцы, а также китайцы-христиане. На помощь им устремился международный 2 тысячный отряд, куда главным образом вошли контингенты, России, Англии, Франции, Японии, Германии, США и других европейских стран. 4 июня международная эскадра обстреляла и взяла штурмом китайские форты Таку, которые запирали вход в устье реки Пейхо. В ответ на эти действия Пекинское правительство объявило войну европейским державам, России и Японии.
Раздел Китая европейскими державами и Японией. Карикатура 1890-х годов. Общественное достояние, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=62229
Из всех стран Россия одна имела с Китаем сухопутные границы, начавшееся восстание затронуло казачьи станицы, которые располагались на реке Амур, китайские войска обстреляли Благовещенск, ихетуани, которых в Манчжурии называли хунхузы, и китайские войска нападали на пограничную стражу. Под большой угрозой находилась КВЖД, которая шла по территории Северной Манчжурии, а также ЮКЖД, которая шла в Порт Артур.
Хунху́зы (краснобородые) — члены организованных банд, действовавших в Маньчжурии, а также на прилегающих территориях российского Дальнего Востока, Кореи и Монголии во 2-й половине XIX — 1-й половине XX веков. В отличие от «южных» ихетуаней, которых объединяла идея борьбы за независимость, хунхузы больше занимались грабежом как русских, так и китайских, корейских и монгольских поселений.
С воцарением династии Цин (1644 — конец XVII века) земли северо-востока были объявлены заповедным владением правящей маньчжурской фамилии. Китайская колонизация этих территорий носила нелегальный характер: впервые существование китайских поселений в провинции Гирин (совр. Цзилинь) было признано пекинским двором в 1726 году. В 1803 г. китайцам было разрешено селиться на Ляодунском полуострове. Переселенцы были вынуждены прибегать к самозахвату земель и фактически не контролировались властями в силу слабости последних на отдалённых территориях империи. Помощь мигрантам со стороны государства также отсутствовала, что приводило к разорению определённой части поселенцев. Ещё одним источником увеличения населения Маньчжурии были ссыльные, для которых выдворение в районы Северо-Востока было наказанием.
Русско-китайская война явилась частью Интервенции восьми держав. При поддержке правительственных войск отряды хунхузов захватили русские фактории, уничтожили охранные посты железных дорог, разобрали рельсы, сожгли вагоны, обрушили мосты. В ответ Россия послала войска для защиты своих людей и их собственности на территории Китая.
В Маньчжурии адмирал Е.И. Алексеев объединил под своим началом международные контингенты. Их целью было овладение городом Тяньцзин. Взятие Тяньцзиня открывало дорогу на Пекин. Более важным для России Евгений Иванович полагал сохранить положение в Манчжурии и на Квантуне. Адмирал приказал занять города Инкоу, бывший центром восстания в южной Манчжурии, и Киньчжоу, с тем, чтобы обеспечить безопасность Порт-Артура.
Харбин окружённый китайцами был деблокирован русскими войсками прорвавшимися на пароходах по реке Сунгари. В это же время полковник Ренненкампф двинулся на судах с забайкальскими казаками из Сретенска и неподалёку от Благовещенска 2 августа разгромил 9 тысячное китайское войско. Затем с отрядом из 600 казаков преследовал китайцев до гор Хингана.
А между тем русские войска совместно с союзниками овладели Пекином. Битва за Пекин продолжалась с 7 по 14 августа. Одними из первых в город вошли казаки Верхнеудинского и Читинского полков. Русские потери при штурме Пекина составили 128 человек. 30 сентября русские войска заняли Мукден. Таким образом, произошло соединение северной группировки П.К. Ренненкампфа и южной под командованием Д.И. Субботича. Манчжурия была усмирена. Хотя бои с хунхузами и отдельными очагами восстания здесь шли вплоть до конца 1901 года, активная фаза войны практически закончилась.
В заключение хочется привести несколько эпизодов Русско-китайской войны, описанных ее участником, полковником А.В. Верещагиным, братом известного художника В.В Верещагина. Эти эпизоды ярко раскрывают китайские дореформенные порядки и традиции.
В ночь на 13 августа коалиционные войска подошли к Пекину. Цыси, хотя накануне говорила, что скорей умрёт, нежели покинет столицу, спешно начала собираться. Цыси решила императора Гуансюя взять с собой. Во время сборов любимая наложница Гуансюя умоляла оставить его в Пекине. По приказу Цыси наложницу Чжэнь Фэй сбросили в колодец недалеко от дворца Спокойствия и Долголетия.
Что же это был за колодец? Это не был обычный колодец, из которого берут воду. Вот как описывает такой колодец АВ.
Перед нами виднеется маленькая загородка, как бы вокруг памятника, а в середине точно колодезь, закрытый крышкой. «Что такое?» — думаю. Впереди нас ехал китайский полицейский. Гродеков [генерал] направляется к люку и кричит полицейскому:
— Открывай! — Тот стоит в нерешительности. Наконец отворачивается в сторону и, очевидно, с величайшим отвращением и страхом приподнимает крышку. Всех нас обдаёт ужасный смрад. Оказывается, мы осматриваем так называемую «хунхузную яму». Здесь ежегодно казнят от двух до трех тысяч хунхузов. Тела бросают в яму. Головы или отдают родственникам казнённых, или же ставят в клетку и вешают на деревья или заборы. Вешание это производится особым способом. У меня была такая клетка, потому я и знаю. В ней, в верхней части, проделана дыра. Туда просовывается коса, и вот за неё-то и привешивают к дереву. Висит голова до тех пор, пока не найдется какой родственник и не снимет её. Или же пока коса не отгниет и не отвалится.
Заглядываю в яму. Боже, что там такое! Яма обширная, несколько саженей в диаметре. Глубина страшная. Тысячи трупов лежали совершенно голые. Одежды ни на одном и признаков нет. Голов тоже нет. Шеи у всех перерублены как кочерыжки. Ужас охватывает меня. Спешу назад, опасаясь, как бы ни свалиться в эту ужасную могилу…. Вокруг ямы, на снегу далеко краснели свежие кровавые пятна. Косматые собаки жадно подлизывали их.
И такие «колодцы» были в каждом городе. А вот еще один эпизод.
Раз как-то подает мне комендант бумагу и говорит: "Каков Васька-то переводчик" …
Читаю, — офицер с этапа пишет, что переводчик при батальоне 13-го полка, во время его следования, на остановках и ночлегах, требовал от жителей, именем командира батальона, денег, шампанского, скотины и прочего бесплатно. В противном же случае грозил жителям сжечь деревню, а их самих перестрелять.
Китайца переводчика обыскали и нашли у него в богатом шелковом халате 380 рублей кредитными билетами. Поскольку это китайский подданный, направляют его для наказания к китайскому губернатору - дзянь-дзюню. Недели через две АВ узнает о судьбе преступника.
Вдруг входит мой Михаил Данилыч и взволнованно говорит:
-— Сейчас в городе Ваську видел, переводчика. На цепи водят. Просто ужас, как изменился! Тощий, худой, весь чёрный сделался! Что они с ним творили, — Бог знает! Я велел его освободить и сюда привести. …
… Вскоре приводят в арестантскую и несчастного Василия. За ним следом приходит китайский чиновник, толстый, лицо гладко выбрито; в синем халате и чёрной курме. После обычных приветствий мы усаживаем его и потчуем чаем. Затем Боклевский велит привести арестованного. Тот является. На шее у него висела толстая цепь. Ноги скованы кандалами. Сам арестованный так похудел и почернел, что его трудно узнать.
-— Вы посмотрите на его руки! — говорит мне Боклевский. Тот показывает их. Ладони были черны как уголь и представляли сплошную рану, из которой торчали кости и хрящи.
-— Это его били бамбуковыми палками! — объясняет Михаил Данилыч.
-— Александр скажи вот этому чиновнику, не может ли он отпустить на свободу Василия. Довольно уж он настрадался! — говорит комендант. Александр переводит. Василий, слыша разговор, заливается слезами и бросается на колени перед чиновником.
-— Он, господин комендант, не может освободить. Его дзянь-дзюнь посадил! — докладывает переводчик. — Тогда Боклевский пишет бумагу дзянь-дзюню, объясняя, что виновный достаточно страдал, вполне искупил свою вину, и что нельзя ли его освободить. — Вместе с этим письмом отправляют и арестованного. Смотрю вслед: на место прежнего богатого халата, на нём надета какая-то чёрная хламида. Василия ведут китайские солдаты за шейную цепь, точь-в-точь как цепную собаку. Он с трудом передвигал ногами.
На другой день, утром, ко мне вбегает Александр и … таинственно шепчет на ухо:
-— Сегодня, рано, рано, — Василию "голова долой"!
-— Как так? Почему? — смущенно спрашиваю его.
-— Дзянь-дзюнь велел! — и Александр пожимает плечами. Так наше ходатайство и осталось безрезультатным.
А вот как Александр Васильевич рассуждает о причинах возникновения «хунхузничества».
И вот в этой-то строгости китайских законов, по моему мнению, и заключается весь корень того, почему в Китае такая масса хунхузов. Ежели бы удалось Василию бежать, он стал бы хунхузом. Нагрубил сын отцу — хунхуз! Обкрадёт приказчик хозяина, он бежит и становится хунхузом! — Одним словом, сравнительно за самое малое преступление, за которое у нас подвергаются много-много аресту при тюрьме на один месяц, там — "голова долой"!
Чтобы скрасить мрачное впечатление, хочу привести здесь рассказ об обеде в доме богатого китайского купца.
Хозяева, друг перед другом, хлопочут около нас: снимают пальто, усаживают на каны, предлагают подушки под сиденье, спрашивают о здоровье и т. п. …Во всю длину комнаты накрыт обеденный стол, человек на двадцать. Множество блюдечек, со всевозможными сладостями…привлекают наши взоры. Тут и орехи засахаренные, и груши, и сливы, и вишни, и мармелад. Затем какие-то корни, похожие на бананы, и разные разности. В стороне, у окна, стоит стол с полусотней бутылок шампанского, уже с подрезанными проволоками, дабы скорей можно было откупорить. Четыре хозяйских сына тоже находятся с нами, очень милые и любезные. …
Ох уж это шампанское! Судя по описанию АВ, не один званый обед в Китае и на русском Дальнем Востоке не обходился без шампанского.
Кроме нас, русских, ещё садится человек десять родственников китайцев и самых почётных знакомых. …. Напротив меня, через сени, двери отворены, и я вижу анфиладу комнат. Там помещались жёны хозяина. Все они теперь столпились у дверей и с любопытством смотрят на нас. По этикету своему, они не могут присутствовать за обедом вместе с чужестранцами, но смотреть, очевидно, позволяется. Хозяин видит их и добродушно улыбается. Те тоже смеются, стараются подняться на цыпочках, одна перед другой, и заглядывают через головы и плечи. … Вероятно, тут [не только жены но] и дочери его, и знакомые, которых пригласили посмотреть на чужестранцев. Всех женщин столпилось в дверях человек двенадцать или пятнадцать. … Сам хозяин ходит вокруг стола и всё подставляет кушанья. Возле меня становится младший сын хозяина, по имени Лиунтин, и неотступно угощает.
АВ пригласил Лиунтина сесть рядом с собой, но тот отказался. Китайским детям нельзя сидеть в присутствии отца.
Переводчик Александр объяснил АВ распорядок китайского обеда.
-— Сначала сладкое будут подавать, а потом свинина будет, рыба будет, баран будет, курица будет! ….
Не подали ещё и двух блюд, как уже … хватают шампанское и начинают разливать по кружкам. … Одно кушанье заменяется другим. Служители подают их на подносах и все в маленьких чашечках. Китайцы едят палочками, очень ловко; нам же, европейцам, поданы китайские фарфоровые ложки, а также ножи и вилки. Сладости длятся очень долго. Перемен двадцать было. Наконец, начинаются и другие блюда.
В это время передо мной ставят чашечку с кушаньем, похожим на какой-то белый кисель.
-— Это что такое, Александр? — восклицаю я.
-— Кушай! Кушай! Это очень дорого стоит! Каждая чашка стоит двенадцать лан хозяину! Это — куриные мозги! — не без гордости кричит тот и старательно принимается кушать свою чашку с драгоценным блюдом.
Не успели мы допить бокалы, как уже они снова наполнены. Слуги, точно автоматы какие, без шуму приносят новые и новые кушанья, оставляя те старые блюда, к которым ещё не прикасались…. Но так как всех кушаний подавалось больше сорока, то ежели съесть по одной ложке, то и тогда выйдет сорок ложек. Мы все едим и едим, безостановочно запивая шампанским. Других вин не подавалось. …
Но, вот, хозяин наш куда-то пропал. Оглядываюсь — и вижу, что он лежит в соседней комнате на кане и, приложив ко рту трубку с опиумом, закуривает её над горящей лампочкой. Он заметил, что я наблюдаю за ним, смеётся, расправляет свои длинные седые усы и продолжает с наслаждением затягиваться. Затем быстро вскакивает и снова принимается угощать нас. Очевидно, ему невтерпеж долго оставаться без опиуму.
Но вот подают какой-то металлический сосуд, закрытый крышкой. Внизу горят несколько спиртовых лампочек. Открывают крышку. Пар так и вырывается высокой струей к потолку. Смотрю — там варятся в коричневатом соку, вместе со всевозможными травами и зеленью, несколько куриц. Кости из них искусно вынуты. … Кушанье было чрезвычайно вкусно. Это был финал. … Начинало смеркаться, когда, провожаемые хозяевами до самых последних ворот, мы разъехались по домам.
Очень интересно!А любителям петь про китайскую дружбу-хорошо бы вспоминать историю..
@Анна Цигельман, Это не про российско-китайскую дружбу. Я не верю в вечную дружбу между государствами, как и в вечную вражду.
Меня заинтересовал феномен Китая. Все тысячелетние империи уже рухнули, а Китай стоит и процветает. Хочу понять, как китайцам это удалось.
Давно хочу почитать воспоминания полковника Верещагина. Прошлой зимой читали по ночам отрывки на Радио Звезда. Буду очень благодарен за ссылку.
@Варфоломей Суздальцев, все очень просто. Наберите в браузере "а верещагин по маньчжурии" и выбирайте слушать или читать.