Чего не хватает феминизму, чтобы стать мейнстримом прямо сейчас?

Стезя правдоруба ведет на эшафот, но мне невероятно жаль соотечественниц, которые пугаются независимости, либо делают из нее карго-культ и вообще начинают ненавидеть себя за то, что родились не того пола. Однако помочь им некому.

Любая идеология по мере радикализации начинается воспринимать себя как абсолютную и чуть ли не единственную истину. К сожалению, феминизм мало похож на исключение из этого тренда. Понятно, что феминизм неоднороден, частично разобщен, вплоть до того, что включает в себя взаимоисключающие направления. Тем не менее, это — не более чем набор догм и убеждений. Претензии предъявлять нужно его носителям и сторонникам. Лично я жду от них конструктивной повестки дня и сведения к минимуму переливаний из пустого в порожнего, а также уменьшения числа жарких дебатов по сомнительным вопросам. К феминизму отношусь серьезно и одобрительно, а вот его продвижение в массы хромает. Я вскользь ранее отмечал (в ответах на TheQuestion) и буду настаивать, что отторжение феминизма обычными женщинами происходит потому, что феминистки (далеко не все, но…) помимо всего прочего фокусируются на крайностях. При этом забывая присказку про мальчика с волками.

Если слишком часто упоминать лукизм и объективацию, по поводу и без, так можно дойти до отрицания природы человека, т.к. отличия между М и Ж заключаются не только в первичных половых признаках. Даже наборы гормонов у нас не совпадают изначально. Мы созданы разными всё-таки. (Но нам следует стремиться к равенству.)

А по-настоящему значимые темы (сошлюсь на себя же: thequestion.ru + thequestion.ru) меркнут на фоне перманентного отрицания стандартов красоты (анорексия — заболевание, процентов 90 гендерного «глянца» давно стало рекламным каталогом; но ведь диетология так или иначе помогает людям и преображает М/Ж, тем более что лишний вес зачастую добавляет нагрузку на опорно-двигательный аппарат и сердечно-сосудистую систему) и бунта против, в частности, фэт-шэйминга.

Сексуальная эксплуатация женского тела? Однако на полуобнаженной даме не написано буквально, что она «пара сисек на ножках». Никто не заставляет ее вести себя так, будто на ней висит ценник. Есть такие фривольные девицы, кому неведомы границы приличия и социально детерминированные представления о чести. А есть те, кто и в неглиже сохраняет достоинство. В этом смысле мне, скорее, импонируют Femen: это эпатаж, но с колоссальным посылом (≈«я свободна и внешне, и внутренне, и вы не сможете меня заткнуть»), когда девушки топлес произносят занятные речи и привлекают внимание к острым темам. Патриархат веками подавлял сексуальность и сексапильность, заставляя прекрасный пол одеваться скромно (мини-юбки появились всего полвека назад, брюки вошли в женский гардероб тоже только в прошлом столетии, после бурных баталий по этому поводу) и диктуя дресс-код. Хотя сексуальность пронизывает человеческое естество. Роковые женщины и обольстительные красотки, использовавшие мужчин («Соблазн», «Матч-пойнт», «Основной инстинкт», «Венера в мехах»), составляют меньшинство среди женских амплуа, но очень яркое. Грудь (даже при первом размере), талия, бедра и ягодицы большинства стройных женщин как правило не похожи на мужские пропорции. К тому же на хорошо одетых мужчин дамы тоже обращают внимание, что не может не радовать. Так уж устроен человек, что возбуждается от эротизма контуров человеческого тела и лишь потом — от фантазий насчет совокуплений, фрикций и пенетраций. Бесформенные закрытые наряды — путь не то чтобы в никуда, но точно в прошлые века или куда-то на Восток.

Посему меня крайне беспокоит, что некоторые сторонницы феминизма не удосуживают себя поиском сбалансированной точки зрения, а лепят обличительные термины повсюду.

Еще одна тревожная линия водораздела проходит в вопросе материнства. Да, к т.н. овуляшкам сложно отнестись без сожаления. Но противопоставлять им в ответ точку зрения а-ля чайлдхейтер (не чайлдфри, чьи взгляды довольно умеренны и разумны)… Даром что такие феминистки в меньшинстве: thequestion.ru Хотим мы того или нет, природа решила, что потомство вынашивать матери. Женщине. Львиная доля известных женщин старались родить самостоятельно, суррогатное материнство и услуги няни, к слову, не всем доступны по финансам. Достаточно полистать материалы Forbes Woman (классное издание, кстати). И когда очередная активистка употребляет в одном абзаце «феминизм» и «ненавижу детей, я не “свиноматка”», то забывает, что обычная девушка после такого едва ли захочет дальше изучать разумные идеи феминизма.

Мне не нравится, что апологеты/-ки фем-движения забывают о бытовых чаяниях простых смертных и неофиток.

У нас дамы в возрасте около 30, не дай бог с ребенком от неудавшегося брака, частенько награждаются уничижительными ярлыками. В голове у тех женщин, кто достиг немалых высот на профессиональном поприще, варится такая жуткая каша, что эмансипация там мутировала после взаимодействия с патриархальными устоями и отраслевыми гендерными шаблонами. Нисколько не собираюсь считать деньги в чужом кармане, но вот коробит, когда подобные девушки не могут устроить личную жизнь, ибо уверены, что их потенциальным кавалером может быть только высокоранговый самец. А главное, что они не стремятся стать эмансипе. И влюбляться «для себя». В стране со скрипом приживаются брачные контракты, несмотря на то что, по большому счету, других способов при разводе разойтись полюбовно нет.

Всё это жизненно важно обсуждать, наравне с повсеместным сексизмом и морально устаревшими штампами, заполонившими массовую культуру.

И когда сперва читаю пространные посты про то, что-де эпиляция угнетает женщин (притом что сам дважды в месяц убиваю 10 минут на бритье подмышек и паха, а при желании спутницы готов и бедра), body positive и отповедь в адрес диетологов-косметологов… Затем натыкаюсь на стенания умной девушки (с альбом заграничных фото и визиткой престижного ведомства) о том, будто она, «сильная и независимая», вынуждена сидеть в четырех стенах с котом в обнимку или вообще ждет принца по-прежнему. Становится грустно оттого, что немалая часть феминисток занимаются не тем. А «сильная и независимая» либо сломается под натиском среды ради яппи/мажора, либо превратится в стерву из-за подорванной самооценки. Ведь если она полезет штудировать медиа, аффилированные с феминизмом, то скорее всего обнаружит тучу текстов про небритые подмышки, «тёлочек» и пасквили по поводу угнетающей сексапильности. Тогда как одна из целей феминизма состоит в освобождении таких успешных женщин от предрассудков.

В том, чтобы они адекватно оценивали собственную самостийность, осознавали плюсы эмансипации и не стеснялись солировать. А не помещали себя в рамки девушки на выданье:  когда «ты ворвался в жизнь мою нежданно, изменил мою реальность» и далее по тексту незамысловатого народного хита одной певицы. То, что мужчине до сих пор приписывается архаичная роль добытчика,— это бич наших дней, прерывающий развитие феминизма на полуслове. Тормозящий их самореализацию из-за их личного гендерного кризиса: мол, куда ни кинь, всюду клин — и женщины «при мужиках», одна я маюсь, потому что белая ворона. И делающий горемычными тех дам, которые могли бы при равноправии прекрасно себя чувствовать.

Вот почему, дистанцируясь от основательного диалога о «мужском вопросе» и не считая необходимым отвязать женщину от стереотипов про карьеру/выбор партнера, фем-активистки отсекают пласт потенциальной аудитории. Может, такие женщины и бесятся с жиру, тем не менее они будут благодарны, ежели феминизм направит их на путь истинный. Для них неактуальны проблемы иностранок, ведь законопроекты или статистика преступлений на иноземщине слабо коррелируют с реалиями замкадья. У жительниц Владикавказа, Владимира и Владивостока гораздо больше общего друг с другом, нежели с представительницами народа суахили.

Однако помимо Forbes Woman и, пожалуй, Cosmopolitan практически никакие медиа не пишут в прогрессивном ключе для отличниц по жизни, построивших карьеру; не разбивают в пух и прах дикую ересь, пардон за эмоции, про то, будто мужчины [в основном] не любят умных женщин. Не вселяют в фемин уверенность в себе; кстати, мужчин-политиков тоже учат не распыляться на зевак и игнорировать косые взгляды. Не прививают психологию победительниц, наконец.

Между тем, раз «все мужики пялятся на меня, потому что я девочка» (wonderzine.com), и мы козлы недорезанные (что читается между строк, хотя проблема злободневная затронута в материале — уличные приставания), то логично, что с такими эксцентричными барышнями мужчины всё реже будут идти на контакт. При этом инициативных девиц, которые первыми заводят беседу,— с гулькин нос, что бы кто ни разглагольствовал на просторах интернета. Кое-кто и вовсе «по старинке» убежден, что знаки внимания с ее стороны тотчас обязывают тебя купить цветы и забронировать дату в загсе.

Ну и что, что гендерные предрассудки — не самая насущная проблема феминизма.

Такими темпами он нескоро станет мейнстримом, пока мы рассматриваем мужские конфузы под микроскопом и вместе с тем превращаем женщин в социофобок, избегающих публичных пространств.

Эмансипе, которая кабально зависит от общественного мнения,— это оксюморон, разве нет?

Темы, тренды, термины и явления, кажущиеся нам очевидными, всё-таки стоит разъяснять неподготовленной аудитории. А не ограничиваться огульными инвективами относительно неугодных мужчин или концентрироваться на «чернухе», не утруждая себя прозелитизмом. Евангелизм, судя по всему, хромает на обе ноги. Феминизм и патриархат — они сродни противостоянию Apple и Microsoft. Только у первой был Гай Кавасаки, гуру евангелизма. Зато Windows стала массовым продуктом, сделав акцент на простоте и универсальности, в то время как «макинтоши» — элемент довольно замкнутой экосистемы. Я грубо утрирую, сорри. Представьте, что вы сотрудник Apple и вам нужно переманить пользовательский массив Windows к себе. Как стал вмиг популярным айфон? Потому что, в частности, Стив Джобс на его презентации в 2007 г. подал первый смартфон компании как первый полноценный сенсорный КПК в мире: прежде модели с сенсорным экраном (работавшие в основном на Windows Mobile) реагировали только на стилус. Джобс сказал (цитирую по памяти): самый совершенный стилус у вас уже есть, он создан природой — и это ваш палец. Так началась новая эпоха в развитии смартфонов и гаджетов. Которую, кстати, прохлопала Microsoft. Наряду с Nokia и другими ведущими вендорами прошлого.

https://www.youtube.com/embed/RhOFL_xYD3M?wmode=opaque

Так вот, представьте аргументацию человека, просто уставшего от Windows. Пользователя Apple-девайсов в пику Microsoft. Но не того, кто доступным языком предвещает нам технологическую революцию (посредством ай-/мак-гаджетов). Просто уставшего. От того, что «Винда» виснет, ее приходится регулярно переустанавливать, следить за тем, чтобы не было вирусов, запускать оптимизаторы, удалять реестр от пустых и «мертвых» записей; от посредственной работы некоторого специализированного софта; от разнобоя в интерфейсе программ. Разница колоссальная. Не-Microsoft — это далеко еще не Apple. Не_патриархат — это не феминизм. В такой бинарной логике нет единицы, в отличие от двоичной системы счисления. Есть только категории «ноль» и «не ноль». Почему Джобс со товарищи создали великий бренд? Потому что стремились к условной «единице».

Феминизм должен бороться и с дамами, у коих домостроевщина вместо мировоззрения, и с оппортунистками, которых тьма тьмущая. Следует пояснить, что к последним относятся: а) «недофеминистки» («феминизм — до первого мужика», «настоящая я никому не интересна, [поэтому прикидываюсь “глупенькой”]»; б) современные™ дамы, уверенные, что их «никто, в общем-то, не ущемляет», а «перед женщинами сегодня открыта бездна возможностей» (а-ля пресловутый пост Кати Кермлин про объективацию прав, даром что кое в чем она права: facebook.com); в) fashion/lifestyle-блогерки/колумнистки с фаллоцентричным мышлением, каковые фактически воспевают гегемонную маскулинность («Как понравиться мужчине», «Подарки, которые он делает», «100 признаков, что ты связалась с неудачником» и т.д.); г) бестии, которые благодаря привилегиям, предоставляемым патриархатом, постепенно превращаются в правящий класс; д) инстаграмные девицы свободных нравов, у коих френдзона битком набита, однако, учуяв дуновение нового тренда, они быстро «переобуются» в воплощение непорочности. Феминизм должен раскрепощать эту орду (за вычетом, наверное, заключительного типажа), делать самостоятельными, вселять в них чувство гордости за собственные победы, указывать на повседневные ловушки, расставленные патриархатом, выкорчевывать ростки стервозности и мешать им выходить замуж за общественное мнение. А уже следом — воспитывать мужчин в желаемом русле, публиковать тексты про качества современных мужчин, которые привлекают. Типа этого (fishki.net). Без мизандрии, разумеется, и воздыханий об иностранцах.

Будучи мужчиной, я, естественно, не способен постичь дао феминизма и женского бытия в принципе. Процитирую писателя Бориса Стругацкого: «[Мы с братом Аркадием] всегда перед женщиной преклонялись, подозревая в ней существо особенное, высшее, недоступное нашему пониманию. Ведь понять — значит упростить. Писать надо о том, что знаешь хорошо; либо о том, чего никто не знает. А мы никогда не рисковали полагать, что знаем женщину достаточно хорошо. Отсюда вящая осторожность и скольжение по поверхности» (maximonline.ru). Впрочем, фундаментальные пробелы фем-дискурса в смысле пиара и маркетинга вижу отчетливо, пусть и с мужской колокольни.

Подозреваю, почему так экстравагантно обстоят дела с просвещением и парадигмой в целом, почему феминизм не всегда оказывает прикладную помощь запутавшимся особам. Однако чрезвычайно не хотелось бы, чтобы гипотеза стала явью и принесла мне разочарование.

P.S. Абстрактное общество не будет готово к пришествию феминизма никогда, если только не появится мощный противовес «снизу», который сформулирует запрос на перемены. У нас уже «по разнарядке» освободили всех женщин в первые годы СССР и были в этом отношении чуть ли не впереди планеты всей. Закончилось это реставрацией патриархальных ценностей и идиотской ситуацией с положением женщин. Потому что «снизу» возразить было некому, даром что репрессии, ГУЛАГ и борьба с диссидентами затронули всю страну. Я к тому, что глупо уповать на косность массового сознания и на то, что в один прекрасный момент тысячи женщин прозреют. Патриархат как система власти мужчин (и лояльных к ним женщин) если и будет реагировать на феминизм, то либо в виде обличительных кампаний против него (что выглядит достаточно прямолинейно, если не сказать топорно), либо ведя хитрую игру в кошки-мышки: нарочито делать послабления в отношении женщин и способствовать формированию прослойки оппортунисток, описанных парой абзацев выше. 

Тем паче что патриархат давно научился обращать достижения феминизма в свою пользу. В частности, сюда можно отнести дискредитацию высшего образования, которая заключается не столько в предоставлении услуг на платной основе, сколько в возникновении такого явления, как невеста с дипломом — образованная домохозяйка. Когда, согласно народной, хм, мудрости, «перспективных кобелей разбирают еще щенками на втором курсе». Более частый пример удивительной живучести — мезальянс в пользу мужчин: если дама что-то значит, хорошо бы, чтобы ее кавалер значил как минимум не меньше, а желательно, чтобы превосходил женщину в плане статуса. Похоже на фарисейство: и М, и Ж предоставляется формальная свобода в личной жизни, но положение обязывает соблюсти правила приличия.

Очень часто когда касаешься феминизма, то сталкиваешься с непонятной агрессией в духе советского магазина. Еще сталкиваешься с тем, что есть наше мнение и неправильное, и что все делится на черное и белое.

А это увы не самая успешная стратегия для того, чтобы стать мейнстримом.