часто то, что хорошо от голода, бывает дурно от лихорадки и,
что хорошо от лихорадки, дурно от голода;
часто то, что прекрасно для бега, безобразно для борьбы, а то, что прекрасно для борьбы, безобразно для бега: потому что все хорошо и прекрасно по отношению к тому,
для чего оно хорошо приспособлено, и, наоборот, дурно и безобразно по отношению к тому,
для чего оно дурно приспособлено.
Красота вещей действительно относительна (прекрасная обезьяна несопоставима с прекрасным человеком, а тем более прекрасным богом), поэтому следует найти прекрасное само по себе, общее определение красоты.
Согласно Сократу общий принцип красоты – целесообразность. Поскольку мир устроен разумно и гармонично, всякая вещь в нем предназначена для какой-то цели, что и делает ее прекрасной. Так прекрасны те глаза, которые лучше видят, то копье, которое лучше летит и колет. Целесообразность, при этом, не означает полезности (это делало бы позицию Сократа прагматической), целесообразность – это причастность вещи к благу.
Благо же для Сократа – абсолютная величина, обусловленная устройством мироздания, благо – это и истина, и добро, и красота