Лейбниц (свою) «Монадологию» представил миру, как отмечают на «закате жизни» (1714г.). Написал он много трудов, но «Монадология» следует заметить (идейно, содержательно), как бы занимает особое место среди его учений. По-видимому, с этим он связывал большие <философские> перспективы.
Так в этом своем сочинении философ вводит в свою философскую систему понятие монады, как неких определенно замкнутых сущностей (субстанций), которые есть (с другой стороны), как он пишет «элементы вещей» или так, «монады, как субстанциальные атомы». Следует заметить это понятие не ново в истории науки и философии, ибо было уже представлено древними.
И (все же) вопрос: для чего он это сделал, какова цель (всем этим) ставилась?
По-видимому, это вызвано тем что ранее (и существующие на это время) предлагаемые учения коими были представлены (идеи и принципы познания и мироустройства) показались ему неудовлетворительными (недостаточными). С издревле – в онтологии отметилась неопределенность в вопросе непротиворечивости существования единого и многого, т.е. как существует мир – по истине как единое или напротив – прежде всего — множественное. И в том неясно: как может существовать одновременно и единое (единство) и множественное, при этом – одно из них есть первичное как этого требует идея (аксиома) монистического мироустроения от чего (безусловно) не может отказаться наш ум. Понятно как бы то ни было <в действительности> мир как-то существует, но как подойти к пониманию и знанию того.
Этот вопрос глубоко онтологический и следственно – основательный. В ходе постижений, познания и уяснения того, познающая мысль в зависимости от той или иной мысленной позиции склонялась – в одном разе на сторону идеализма, в другом – к материализму. Все это конечно зависело от многих факторов (от образования, продвинутости в познании, интеллекта) – которые склоняли в одном случае – предпочесть одно, в другом – другое.
Таким образом и возникали – в одном разе учения и система идеализма, в другом – материализма.
Различие этих систем вызывало и различные взгляды как устроен и существует мир.
Так согласно материалистам, мир состоит (абсолютно) из вещественных или материальных <неделимых> элементов. Существование которых связано с пространством (и временем). Пространство являет пустоту, в которой и перемещаются эти-то элементы. И в том и обнаруживается (самое главное) противоречие, состоящее в том, что таковым мир не может быть и по идее и на самом деле, ибо как же он тогда един, когда между элементами (субстанциями = бытием) находится пустота (т.е. по сути то что есть небытие, ничто).
А что, если этим элементом бытия будет (или есть) монада – сущность так сказать двойственной природы – одновременно представляющая и телесное и нетелесное.
С одной стороны, она есть нетелесная (духовная сущность) субстанция или бытие, а с внешней (акциденциальной) стороны она, представляет эти-то элементы вещей. И разумеется в том главным и первичном выступает – бытие (нетелесное) внутреннее и субстанциальное.
Перед ученными и философами в плане познания мира стоит главная задача: что считать первичным бытием – дух или материю, ибо познание должно быть главным образом направлено на познание первичного (бытия).
И таким образом установив то, оно ведь очень способствует научному объяснению как устроен мир, каким он есть в действительности.
Для Лейбница, как идеалиста (конечно же) первичным бытием есть бытие нетелесное и представляет условия тотального единства всего (как справедливо говорит немецкий философ Шеллинг: «Ведь единство может быть лишь духовным и коренится в духе»).
И понятен вопрос: как (все же) это происходит? Дело в том, что бытие монады есть то что (опять-таки) явленно внутренним образом и на его основании, ибо в том она есть <подлинно> субстанция. Все в ней происходит как он выражается по внутреннему принципу, «естественные изменения монад исходят из внутреннего принципа» («Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти»), и по этой внутренней линии монада непосредственно связана и с умопостигаемым и с Единым, т.е. тем что есть Абсолютное или Начало всего (Гегель: «…абсолютная монада есть полагающая и творящая, монада… бог есть источник существования и сущности монад», согласно древнегреческому философу Сексту Эмпирику: «…высшими началами всего оказываются здесь первая монада» – этим решается вопрос <и> монизма, т.е. единства), а c другой стороны монады, таким образом <и> являет (собой) совершенство ибо подобны Первому, «имеют в себе известное совершенство», что выражено (и тем) что «каждая субстанция есть как бы целый мир и зеркало Бога или всего универсума» (Лейбниц).
Таким образом <и> решается этот-то вопрос монизма-единства всего. Ибо с одной стороны – со стороны чувственно воспринимаемой природы мир является множественным и существует в пространстве и во времени (как справедливо отмечено античным философом Проклом: «Действительно, монада есть неявное многое, а значит, она оказывается целым и содержит в себе части, она объемлет фигуры и подразумевает бытие в самой себе и в другом… она покоится и движется, поскольку одновременно и пребывает, и выходит за свои пределы…»), а с другой (основной) – со стороны нетелесной она есть единство («оказывается целым») через посредство <отношения-единения> с Единым или Началом (всего). У Лейбница есть такое постижение: «Существуют только атомы-субстанции, т.е. единицы или реальные единства, абсолютно лишенные частей…», – тем самым (опят-таки) утверждается о тождестве с Единим по своей сущности и природе. О том (и монаде) можно говорить (еще) и таким образом, есть «– одно согласно логосу, но множественно согласно чувственному восприятию» (Парменид, древнегреческий философ).
В таком своем определении (и существовании) философ подходит <и> для объяснения того как устроен человек. Ведь согласно этим мыслителям и философам человек начинается с души что представлена (той же) монадой, и по-другому – есть <субстанциальный> центр (человека).
В таком разе следует по существу, т.е. более основательно поговорить о душе, что она такое и какое она <причинно> имеет происхождение. Лейбниц, как и многие другие идеалисты, считает, что душа есть в идеальном отношении подобие Первого (Единого, Высшего…). Оттого она и имеет доставочные совершенства, так как произошли от этого Первого. И при этом самое главное она есть бытие поскольку оно проистекает от Первого (бытия или [пред]бытия). В таком же отношении происходит и жизнь и другое существенное в ней (монады «обладают чем-то жизненным…»). Для Лейбница, «простым субстанциям, или сотворенным монадам, можно бы дать название энтелехий, ибо они имеют в себе известное совершенство» (как пишет Гегель: «Она есть энтелехия… монада есть тотальность только в себе, по своей субстанции»). Оттого она имеет целенаправленную активность в той субстанцией что есть субъект (обладает сознанием, разумом, восприятиями или способностью воспринимать и др.), «это соответствует тому, что в сотворенных монадах составляет субъект, или основание, способность восприятия и способность стремления», или так, «всякая монада, всякий субстанциональный центр должен иметь свои восприятия».
Таким образом именно основываясь на эти сущности-монады можно как считает философ более всего подходит к пониманию и объяснению того как устроены человек, мир и все другое находящееся в нем.