Большинство людей, живущих на постсоветском пространстве так или иначе сталкивались в своей жизни с домами культуры. Кто-то ходил в районный ДК на бальные танцы или занимался в кружке радиоэлектроники, кто-то застал концерты культовых рок-групп в знаменитом ДК им. Горбунова, кто-то устраивал встречи литературных объединений, а кто-то просто приходил в ДК — как одно из важных административных зданий — например, в день голосования.
Между теми ДК, которые и по сей день существуют в России, и организациями, послужившими прообразом этих домов культуры, лежит долгий путь длиной более чем в столетие. Эта генеалогия домов культуры отсылает к двум ключевым явлениям: народным домам и рабочим клубам.
Народные дома стали возникать во второй половине XIX века. Они, говоря современными словами, были локальными образовательными и культурными центрами, в которых детей и взрослых, не имевших доступа к школьному образованию, обучали грамоте и начальным гуманитарным знаниям. Там же организовывали библиотеки, читали публичные лекции, ставили театральные представления и просто обменивались новостями, знаниями, опытом. Первый в мире народный дом открылся в 1882 году не где-нибудь, а в Сибири — в Томске. В 1883 году народный дом появился и в Петербурге, а вскоре стали появляться аналоги и заграницей: people’s house в Великобритании, casa del popolo в Италии, casa del pueblo в Испании и maison de peuple во Франции.
Первые народные дома стали реакцией общества на социальное неравенство и недоступность образования — их открывали меценаты и различные общественные объединения. Во Владивостоке, например, в 1899 году Обществом народных чтений был открыт известный до сих пор Народный дом им. А.С. Пушкина. После революции 1905 года из-за роста революционных настроений среди молодежи явление стало получать поддержку со стороны муниципальных и городских властей, и строительство народных домов набирало новые темпы.
Чуть раньше — в 1870–1880-е годы — на фоне усиления рабочего движения в Италии появляются самоорганизованные рабочие клубы. Чтобы иметь возможность влиять на общественно-политическую жизнь, рабочие начали объединяться и обучать друг друга грамоте, обсуждать актуальные новости и события, заниматься самообразованием. Впоследствии такие объединения стали прообразом итальянских общественных и культурных центров, а после революции 1917 года, благодаря развитию профсоюзов, этот формат самоорганизации распространился и в молодой Советской России. По всей стране при заводах и других предприятиях стали появляться рабочие клубы, деятельность которых очень быстро вышла за пределы конкретных предприятий — посещать занятия и принимать участие в мероприятиях клуба мог любой желающий, вне зависимости от профессии.
Вскоре по всей стране начала разворачиваться масштабная сеть домов и дворцов культуры. Некоторые из них стали эволюцией рабочих клубов, для которых во второй половине 1920-х годов по всей стране строили здания по самым современным проектам. Например, в 1929 году по проекту всемирно известного архитектора Константина Мельникова в Москве были построены Клуб Русакова Союза Коммунальников, известный сегодня как Дом культуры имени И.В. Русакова, и Клуб завода «Каучук», так же ставший потом домом культуры. В том же году завершилось и строительство Клуба профсоюзов коммунальников имени Зуева по проекту Ильи Голосова — одного из наиболее известных и по сей день домов культуры.
Другие ДК либо создавались с нуля, либо появлялись на базе народных домов: не связанные друг с другом ранее, теперь они вместе с рабочими клубами стали частью новой обширной сети, которая к середине XX века состояла более чем из 90 000 учреждений. Эта сеть была призвана не только ликвидировать безграмотность и обеспечить возможность для самоорганизованного творческого досуга, но также представляла собой мощную инфраструктуру для идеологической работы. Именно через дома и дворцы культуры транслировались и разъяснялись важные политические новости и решения, там же выступали представители партии, и, в целом, советские дома культуры, как отмечают исследователи, были призваны конкурировать с церковью, популярность которой оставалась довольно высокой.
После Второй мировой войны формат домов культуры распространился и за пределы Советского Союза. В большинстве стран Восточного блока дома культуры зачастую открывались на базе уже существующих культурных организаций: например, в Болгарии ДК адаптировались под систему появившихся еще в XIX веке читалиште — читален, в которых не только читали, но, как и в ДК, занимались многими другими культурными практиками.
Интересно, что своя история домов культуры есть и у Франции. Первый дом культуры (Maison de la Culture) открылся там в 1936 году по инициативе литераторов-антифашистов, среди которых был и недавно посетивший Советский Союз Луи Арагон. Уже после Второй мировой войны, в 1959 году, министр культуры Французской республики Андре Мальро, отталкиваясь от опыта 1930-х, предложил открыть дома культуры по всей стране, чтобы «любой шестнадцатилетний подросток, каким бы бедным он ни был, мог по-настоящему соприкоснуться со своим национальным достоянием и достижениями человеческого духа».
Проект Мальро был частично реализован, некоторые французские дома культуры продолжили существование и в XXI веке, однако несмотря на схожее название, они сильно отличались от советских: в первую очередь французские дома культуры были нацелены на приобщение широкой аудитории к культуре, которая создавалась как элитарная. В советских же ДК — по крайней мере, до определенной поры — ключевую роль играли практики самообразования: как и в итальянских рабочих клубах, рабочих в ДК «просвещали» другие рабочие, а не интеллигенция.