На концертах Овсянкин и Смешарик прячут свои лица за масками и рассказывают истории поломанных судеб. После двух EP 2013 и 2016 года парни записали цельный тематический альбом, на котором они слоями складывают обрывочные чернушные воспоминания в сюжеты о подноготной грязи села. Бонусом к антропологическому исследованию сельской жизни идет словарик для тех, кто уже слишком сильно ассимилировался в городе.
После небольшого вступления о тюремных табу из YouTube-передачи «Криминальный мир» нас встречает изнурительный четырехминутный трек, подобный повести Сорокина «Очередь». В магазине с волочащимися по полу занавесками люди всех возрастов и телосложений толпятся, потеют, протискиваются к кассе, кричат. И чтобы альбом начался, тебе придется отстоять вместе с ними, слушая их просьбы, ругательства и неуместные замечания. Где-то к середине скита приходит осознание, что ни один из героев не выйдет из сельпо живым. Добро пожаловать в очередь.
Здесь жир вместо смазки, тренер-героинщик, производственная травма, техучилище, трипы в обезьянник, метиловый спирт, дембельские песни, маковые делянки, игра в буру. Здесь заворот кишок, алкоголизм, ограбления, детские ИК, битые яйца по скидке, запах хозблока и бесконечные кладбища. Эта безумная сельско-тюремно-армейская буханка несется по грунтовке, ее изредка обгоняют шуточные одностишия и догмы «Криминального мира».
Три воспоминания от заключенного колонии, заводского рабочего и студента училища. Три истории личного ада, рассказанные спокойными голосами. По накатанной дорожке из школы в тюрьму прошли не менее 35 из 140 млн граждан нашей необъятной родины. 645 тысяч чалятся прямо сейчас, многие из них смотрят новый выпуск популярного рэп-баттла вместе с тобой, около 4 тысяч ежегодно умирают «по состоянию здоровья».
Конечно, если хочется снять напряжение от грустных думок, можно надеть парадную синюю рубаху, глаженые брюки и на красной «Яве» поехать на сельскую дискотеку. Кайф этого развлечения в неожиданности результата - любой из вечеров может кончиться залетом, смертью, сроком, или веселой массовой дракой с опалёвскими.
Благодаря ограничениям отечественной соцсети почти никто не услышит седьмой трек «Местного розлива». Здесь между диктофонными записями отпевания тебя ожидают две наркотических истории срочников - солдата и матроса. Ничего сверхъестественного, просто дембель подшился твоей простыней.
Панихида «В память о дяде Юре» при поддержке шести именитых мц занимает четвертую часть альбома, но слушается на одном дыхании. Если твоего дядю звали Юрой, он жил на селе и внезапно умер - можешь поставить этот трек на его похоронах. Если же его звали по другому - просто пой его имя на припевах поверх голоса Овсянкина.
Завершающая альбом «По 20 капель» в трехаккордном жанре дембельской баллады невыносимо напоминает песню «Давай за тех» известной кремлевско-люберецкой рок-группы. Но героями здесь становятся отнюдь не ветераны боевых действий, а все подряд: погибшие срочники и застреленные при побеге зэки, спившиеся комбайнеры и покончившие с собой девчонки, пенсионеры, в общем те, кому было трудно. И это неспроста, потому что жизнь в нищете - это и есть война. А смерть в нищете - это дембель, которого ты не ждешь.
крутейший текст