Как только начинаешь задавать вопросы, ответы на которые еще никому не очевидны, это мгновенно затрагивает авторитет, либо государства, либо религии, либо преподавателя (школы, ВУЗа).
Как запомнить солнечные и лунные буквы арабского алфавите, как их различать, - спросил я в свое время. ответ: в дальнейшем запомнишь.
Можно ли как-то упростить обучение новому? - нет, вы быстро сделаете задание и будете прохлаждаться.
И самый интересный вопрос: почему никто, то ли не запомнил, то ли не прочел книгу Рокоссовского Солдатский долг?
Кстати, тоже вопрос: а почему книга Рокоссовского выглядит так, ее текст, как будто она составлена из фрагментов, которые временами повторяют друг друга? Это цензура СССР постаралась?
Рокоссовский, это командарм 1941г., чьи корпуса после боя 16 ноября отступили на Истринском направлении. Поэтому книга практически не цитируется и не обсуждается, даже в ее испорченном цензурой виде.
На первый взгляд, кажется, что задавать вопросы прилично будет тому, кто уже сам пытался разобраться, а не тому, кто задает вопрос, который заведомо пока еще не имел ответа. Но, с другой стороны, а если человек сам уже разбирался с этим, значит он может не спрашивать, а дать свое видение или путь изысканий по теме озвучить.
Все-таки, я уверен, задавать вопросы - это высказывать предположение, как предлог проверить такое предположение.
Можно ли создать то, что не знаешь, а, с другой стороны, зачем создавать то, что уже известно?