Если кратко — было бы плохо. Я тут вначале даже написала не "плохо", но правила это слово запретили. (:
Ну вот представьте — у нас где-то порядка 15% людей, для которых религия это очень важная часть жизни (Pew Research, 2017) и ещё процентов 40 отвечает "довольно важна" на тот же вопрос того же социологического опроса.
И вот все эти люди бросились… ээээ…. ну, положим, я верю в лучшее и полагаю, что они начнут читать хорошие исторические работы. Но тут проблема: нет у нас нормальных данных о том, как там был реально устроен восточнославянский пантеон. Ну а чего хотели, письменность-то пришла в комплекте с христианством, а дописьменных источников у нас пока ох как негусто. Нет ни храмов, как у греков с римлянами, ни даже петроглифов, как у народов посевернее.
О том, что в те далёкие годы не было никаких "русских", я вообще молчу — там, где принимали христианство в 988 году, сейчас находится киевская промзона. Назвать предков киевлянина "русскими" можно, но вот увернутся после этого… причём дело тут не только в нынешних идентичностях, но и в том, что таки да, за прошедшие столетия даже языки поменялись. И такая смена это всеобщий процесс, кстати: староанглийский читается современными британцами ничуть не проще, чем мы читаем оригиналы летописей.
Так что сначала прилетит от украинца, потом — от историка, а лингвисты побегут с криками "куда ж ногами, вот у нас обратный словарь Зализняка есть, им удобнее!" (антропологам же грустно, они опоздали).
Ладно, вернёмся к вопросу. Ну вот эти люди — я про бросившихся искать себе своих богов — ничего не найдут, и что потом? Мало им иных проблем в последние годы, что ли? Пить (спиртное), пить (антидепрессанты) или искать какие-то фальсификации вроде "Велесовой книги", попутно уходя по скользкой дорожке выстраивания фэнтези-истории? Одни вот пытались уже найти подлинно свои корни, включая своё духовное наследие. В сочетании с антисемитизмом, реваншизмом и расисткой наукой рубежа XIX-XX веков получилась дичайшая отрава, называется "национал-социализм" или просто "нацизм".
(мрачно) шесть миллионов только евреев, ещё порядка двадцати миллионов граждан СССР, ещё на миллионы счёт шёл в самой Германии.