№ 14

334.

Олонецкія Епархальныя Вѣломости.

X 14.

Изъ наблюденій сельскаго священника надъ деревней,

(Продолженіе, ем. № 13).

Усердіемъ къ храму Божію изъ крестьянъ огличается меньшинство, иные въ церковь почти никогда не ходятъ; есть и такіе напр., православные христіане 30-ти 40 лѣтъ, которые во всю свою жизнь не бывали на исповѣди; большивство же рѣдко посѣщаетъ храмъ Божій, поэтому то мужикъ, бывая въ церкви одинъ разъ въ годъ въ Пасху, удивляется: «что это? когда ни приду въ церковь, все поютъ <Христосъ воскресе». Въ церковномъ пѣніи и чтеніи крестьяне за самыми малыми исключеніями участія совсѣмъ не принимаютъ. Къ служителямъ храмовъ Божіихъ нерѣдко замѣчается провическое отношеніе, какъ это описано въ стихахъ Некра сова: «скажите, православные» .... даже самое общеупотребительное названіе священникокъ «попами» является въ настоящее время бранной кличкой для духовенства, ябо называютъ такъ священниковъ за глаза, въ глаза же величаютъ «батюшбой», развѣ только какой-нибудь озорникъ мужикъ назоветъ въ глаза «и номъ». Но это еще слава Богу, а бываетъ отношеніе къ духовенству и хуже. Въ иныхъ мѣстахъ духовенство въ глазахъ крестьянина стоитъ не выше самого крестьянина. Послѣдній не гобрятся и не постыдится, особенно въ пьяномъ видѣ, обругатъ священника даже скверными словами, а не подойти къ нему подъ благословеніе, не поклоняться ему, заиграть на гармоникѣ въ то время, когда священникъ идетъ со св. крестомъ, запереться отъ него, чтобы не пзатить ему за молебенъ и т, п., все это явленія обыденныя. Духовенство привыкло къ нимъ и не считаетъ ихъ чѣмълибо особеннымъ, исключительнымъ. Духовенство приныкло и не къ такимъ продѣлкамъ со стороны простого народа. Такъ, когда крестьянину нужно заплатить за требу духовенству, онъ всегда почти отговаривается неимѣніемъ денегъ, а самъ тотчасъ потомъ находитъ деньги на покупку вина. Или дѣлаетъ такъ; выискиваетъ самыя старинныя или «гладкія» деньги и старается такъ подсунуть ихъ свяценнику, чтобы онъ не замѣтилъ. Бываетъ, что такая продѣлка проходитъ незамѣченною, но бываетъ, что духовенство уличаетъ въ ней крестьянина. Тогда отъ уличеннаго въ обманѣ крестьянина обыкновенно бываетъ слѣдующее объясненіе: «ахъ, развѣ эту деньгу не берутъ, а я и не зналъ?! Ну, положите ее въ церковь, а вамъ я послѣ заплачу». А «послѣ получить» и не думай. При вапоминаніи объ уплатѣ долга мужикъ говоритъ, что «денегъ нѣтъ». Не менѣе возмутительныя вещи продѣлываются крестьяниномъ и въ тѣхъ случаяхъ, когда ему приходится вознаграждать трудь духовенства какими либо жизненными припасами. Находятся такія женщины, что запекаютъ въ хлѣбъ мякину, чтобы хлѣбъ былъ больше и стдаютъ его духовенству за требы. Въ праздникъ Рождества Христова: «за славленье», а въ иныхъ мѣстахъ осенью «въ осеньшиву» платятъ духовенству овсомъ. При томъ рѣшете съ овсомъ берутъ держатъ на ладони такъ, чтобы дномъ рѣшета выпирало овесъ вверхъ. Неопытный подумаетъ, что ему подаютъ цѣлое рѣшето овса, а за самомъ дѣлѣ оказывается, что овсе то подаютъ ему горести двѣ-три. Такое отношеніе къ духовенству есть прямое слѣдствіе пагубнаго вліянія на сѣрый людъ со стороны раскола и его низкаго религіозно-нравственнаго состоянія. А что хорошаго дѣлается теперь къ нашихъ селахъ? По слѣдамъ крайняго религіознаго и вообще умственнаго невѣжества въ деревняхъ идетъ въ самыхъ широкихъ размѣрахъ разгулъ, сквернословіе, воровство, грабежи, а керѣдко также насилія и драки. Во первыхъ, среди нездоровыхъ и нежелательныхъ явленій нашей крестьянской жизни водка-это «всероссійское горе» занимаетъ одно изъ перныхъ мѣстъ; этотъ историческій недугъ доселѣ пьетъ кровь русскаго крестьянства. Пьютъ водку крестьяне почти всѣ, при чемъ почти каждый пьющій крестьянинъ спосо-

бенъ именно напиваться при удобномъ случаѣ. Исключеній въ этомъ смыслѣ очень мало. Едва-ли не чаще можно встрѣтить такяхъ крестьянъ, которые вовсе не употребляютъ водки по зароку, чѣмъ пьющихъ только умѣренно. Пьютъ мужики, пар-