№ 16

- 515

можетъ самымъ идеальнымъ, побужденіямъ откажетесь отъ всего этого, а я, въ виду моего семейнаго положенія (у него было З дочери и 2 сына на возрастѣ), не могу этого сдѣлать и остапусь при прежнемъ порядкѣ. Что-жъ тогда получится? Не скажутъ ли тогда прихожане: "вотъ псаломщикъ, передовой человѣкъ и идеалистъ, ничего не беретъ, не то, что его настоятель" Въ какое положеніе поставите вы тогда меня?... Но возьмемъ другой случай. Допустимъ, что я убѣдился вашими доводами и тоже сталъ бы отказываться отъ добровольныхъ приношеній. Но мы сегодня живы, а завтра можемъ умереть, - всѣ мы подъ Богомъ ходимъ. И вотъ на наши мѣста назначаютъ новыхъ членовъ причта, изъ которыхъ и священникъ и псаломщикъ будутъ женаты и обременены еще большими семействами, чѣмъ я, что у насъ въ нашемъ сословіи не рѣдкость. Что произойдетъ тогда? Не подведемъ ли мы своихъ коллегъ? Не "испортимъ" ли такимъ образомъ этихъ мѣстъ? Вѣдь народъ, разъ привыкнетъ ничего не давать, посмотритъ уже потомъ на тѣхъ, кто желалъ бы принимать приношенія, какъ на дѣлающихъ поборы. Очень легко отказаться, но очень трудно вновь возстановить прежній порядокъ. Очень легко испортить мѣсто, но очень трудно его исправить. Притомъ, не постыдно брать добровольныя приношенія, но постыдно требовать и назначать особую таксу. Кто можетъ или желаетъ дать 2 франка, пусть даетъ 2. Кто 50 пусть 50. Кто 20 сантимовъ, пусть даетъ 20 сантимовъ, кто ничего не хочетъ дать,- пусть ничего не даетъ: никто ему за это не сдѣлаетъ замѣчанія. Нѣкоторые думаютъ, что тутъ происходитъ торговля таинствами. Ничего подобнаго! Это очень наивное мнѣніе, обнаруживающее полное незнакомство съ психологею. Такіе люди совсѣмъ не знаютъ, какъ сильно у истинновѣрующаго и преданнаго церкви человѣка желаніе хоть чѣмъ нибудь осязаемымъ выразить свое личное почтеніе или любовь къ пастырю за его труды и за все то участіе, которое онъ проявляетъ въ извѣст ные моменты жизни вѣрующаго. Въ это надо вникнуть.