Первое - определимся с историческим периодом. Служба в 25 лет с чистой отставкой по окончании для России была характерна в течение менее чем ста лет, с 1793 по 1874 (когда была проведена военная реформа, с переходом на призывную систему). Причем в течение этого периода 25 лет могли уменьшать (обычно - для сокращения военных расходов) до 20 или даже до 15 лет.
Далее - с сословной принадлежностью солдат Российской империи. Рекрутские наборы были введены Петром I, распространялись на все сословия, и при Петре "рекрутчина" была пожизненной. И начиналась служба с солдатского звания для всех рекрутов, невзирая на сословия.
Позднее это условие привилегированные сословия стали обходить за счет записи в полки с рождения, однако при Павле I оно было отменено. Привилегированные сословия стали использовать другие способы вступления в реальную военную службу уже офицерами (обычно за счет образования), но формально они начинали ее солдатами.
Понятно, что для основной массы рекрутов, крестьянского происхождения, все это было лишь теорией, к их условиям службы имевшей только косвенное отношение. Но отметим, что призываемый рекрут из незнатных сословий автоматически переходил в особое, т.н. военное сословие, и оставался в нем до конца жизни, даже после отставки. Относительно других сословий военное считалось высшим (и это было отражено в том числе в Табели о рангах). На феодальной пирамиде дворянин-военный превосходил (не только по престижу, но и по реальным привилегиям) дворянина-"гражданского", и то же было с солдатом, который по своему положению становился выше и крестьян, и мещан.
Теперь представим себе собственно отставного солдата, прослужившего 25 лет. В условиях тогдашней медицины (и тогдашней военной службы - см. об этом "Наука побеждать" Суворова) он должен был обладать железным здоровьем (средняя продолжительность жизни в России даже на 1913 год была всего 32 года), храбростью, готовностью пойти на риск и незаурядной практической смекалкой. Поэтому едва ли это был в конце своей службы именно солдат! Нужно отметить, что из политических соображений русские власти, и особенно в период по окончании войн с Наполеоном, препятствовали выдвижению солдат из незнатных сословий в офицеры, тем не менее явление это было относительно нередким. По некоторым подсчетам, до 5% офицерского корпуса уже при Александре I происходило из незнатных сословий. А офицерское звание - это личное дворянство.
Но если офицерское звание было малодостижимой, хотя и возможной перспективой, то сержантский состав состоял исключительно из старослужащих. А низший командный состав в русской армии рассматриваемого периода занимался не только чисто военной службой, но и практической логистикой военной службы. Общинная структура русского социума воспроизводилась и в русской армии: рекруты стихийно самоорганизовывались в такие же общины-землячества, выбирали старосту (им становился кто-то из старослужащих), и с его помощью решали свои насущные административно-хозяйственные проблемы. С другой стороны, командование части (полк и ниже) взаимодействовало со старостами для решения проблем той же военной логистики.
Таким образом, вышедший в отставку старослужащий, как видим, имел достаточную практическую подготовку, полученную еще на службе, для занятий бизнесом. Кроме того, во время военной службы он мог накопить и первоначальный капитал. В воспоминаниях и художественной литературе XIX века постоянно упоминаются отставные солдаты, занимающиеся тем или иным видом мелкого и среднего предпринимательства (как правило, содержанием трактиров).
Таковых было меньшинство, но они были. Чаще же всего отставник-предприниматель начинал заниматься ремеслом. Особенность армейской службы в России в рассматриваемый период требовала от солдата не столько уметь стрелять (с нормой расхода патронов на обучение в три штуки в год особо не научишься; такую цифру приводит А. Керсновский в "Истории русской армии"), сколько уметь самому себя обслуживать - шить, чинить обувь, готовить. И практиковался в этом солдат той эпохи, как можно понять, годами и годами без всяких перерывов.
Далее, собственный сержантский состав требовался и для государственной службы. Особенно нехватка административных кадров стала чувствоваться после реформ Николая I, однако и при его предшественниках низовой бюрократии (государственных гражданских служащих, по званию не входящих в Табель о рангах) явно недоставало.
Хорошим примером здесь служит городничий из "Ревизора" Гоголя. Гоголь прямо говорит, что он вышел из низов, но вот из каких низов? Учитывая, что он не раз упоминает телесные наказания, как лично ему знакомые (и не только ему, но и его жене), и что дворяне не подвергались телесным наказаниям со времен Петра III, Антон Антонович Сквозник-Дмухановский явно выслужился из незнатных сословий.
Я не говорю, что отставным солдатам на госслужбе были так рады, что сразу давали генеральское звание (городничий, т.е. городской губернатор - это примерно статский советник, а по Табели о рангах в военном соответствии это от полковника и выше), однако выслужиться - это была вполне реальная перспектива, быть может, более реальная, чем на военной службе. Понятно, что подавляющее большинство отставных солдат так и оставалось в низовой бюрократии, но социальные лифты здесь работали. Через полвека после "Ревизора" в рассказе А. П. Чехова "Крыжовник" главный герой рассказывает: «Наш отец Чимша-Гималайский был из кантонистов, но, выслужив офицерский чин, оставил нам потомственное дворянство и именьишко…». Потомственное дворянство - по Табели о рангах, это не ниже 8 чина военной службы (капитан), кантонист же - это сын военнослужащего (как правило, солдата), который по своему сословному положению относился к военному ведомству и был потому обязан служить (см. об этом
https://ru.wikipedia.org/wiki/Кантонисты).
Еще одной перспективой солдата-отставника была работа учителем. Учителя-солдаты в воспоминаниях и художественной литературе XVIII - XIX веков упоминаются постоянно. Так, Андрей Болотов в своих мемуарах пишет, что в детстве (1740-е годы) его учил грамоте солдат-старослужащий. Учителем Митрофанушки из "Недоросля" Фонвизина был отставной солдат Цыфиркин. Причем солдату необязательно было обладать суммой каких-либо академических знаний - "учитель", особенно в привилегированных сословиях, обычно означало "гувернер". При этом заметим, что отставные солдаты-учителя были не только гувернерами: такие преподаватели требовались и для военных училищ (где они составляли низший штат преподавательского состава; по данным А. Керсновского, один такой "дядька" приходился на несколько человек учаащихся), и для военных школ (школ кантонистов).
Отставной солдат мог вернуться и на свою "малую родину". Понятно, что в условиях многолетней службы там его никто не ждал. Тем не менее, социальная структура тогдашнего российского общества (большая семья) давала и здесь для него "нишу выживания".
Практика военных поселений в России существовала недолго (введенные после Отечественной войны Александром I, они были упразднены Николаем I уже в самом начале его царствования, еще в 1830-е годы), тем не менее сама идея сажать части на землю или в крепости на полное самообеспечение возникла задолго до военных поселений и умерла гораздо позже (поселения "пахотных солдат" просуществовали до времен Александра II). Костяком таких поселений также были старослужащие из числа отставных солдат или солдат, по сроку службы близких к отставке.
И, наконец, богадельня. Это был уже крайний вариант, однако отставка по причине расстроенного здоровья (такого, что нельзя было служить даже будочником, или в инвалидной команде) делала реальным и его. Заведениями общественного призрения тогда официально занималась церковь.
Это, по моим оценкам, были наиболее явные перспективы для солдата-отставника того времени.