Есть Золотой век русской поэзии, есть Серебряный, а почему нет Бронзового?

Можно начать с того, что в 21-м веке никто не измеряет историю согласно космологическим гипотезам Гесиода, полностью завязанным на идее постоянного обеднения всего сущего. Так же, как ваш лечащий врач не говорит вам о дисбалансе желчи и флегмы, и как вы лично (наверное) не гадаете на потрохах перед тем, как купить машину или попросить у кого-то руки и сердца.

Золотой и Серебряный век, как термины, прижились только из конвенций классического образования — как и само слово "классический", поскольку классицизм фактически назвал сам себя. Стоящая за этой терминологией мотивация — заключается, большей частью, в попытках показать традицию хронологически длиннее, идеологически связнее, и в идеале примазаться по ходу к чужим заслугам. 

В реальном мире литературная демография больше упирается в то, когда писатели смогли выкроить себе место для социализации и работы, а когда не смогли, и были изгнаны, или расстреляны, или просто утрачены. "Серебряный век" в школьной программе, и реальные 1920-е — это не только разный набор фамилий, но и разные цепочки наследования, часть которых была восстановлена только сто лет спустя.

И, на всякий случай, потому что этот момент должен быть очевиден, но почему-то не всем. Конкретно в данный момент Россия ведёт захватническую войну. Часть поэтов, пишущих на русском языке, уже успела уехать. Часть живёт на Украине и находится под бомбёжками. Часть сидит. Часть журналов перестала выходить, часть премий свернулась. Литературное поле конечно не сузилось до зомбаков на Стихире, но рассредоточилось в достаточной степени, чтобы связность социальных контактов была отчасти нарушена. Временно. Современные коммуникации позволяют эту проблему решить, но в 1970-х, например, решить её было сложнее.

Так что у ответа на ваш вопрос есть две составляющих.

Первая в том, что попытки скучковать культурные процессы в трёхразрядные иерархии с незыблемым идеалом в далёком прошлом — это тупость. У поэзии нет веков, у неё есть авторы и читатели. От авторов второй половины 20-го века вас лично отделяет только поле поисковика и пара ссылок на Вавилон или Википедию. Авторов там хватает, разных лет рождения и поэтик, не требующих группирования (как если бы, я не знаю, Рождественского с Айги можно было чем-то объединить, а главное нахера).

Вторая в том, что может быть, возможно, наверное, не исключено что — убивать поэтов вредит поэзии. Ссылать, сажать или вынуждать к эмиграции — в меньшей степени, но как бы тоже.

Так что если вас очень волнует вопрос великой национальной литературы — часть ответа на него лежит за её пределами.