Не совсем верна, на мой взгляд, сама постановка вопроса, где знамение в октябре 312 года связывается с принятием Константином христианства. Здесь важно отметить, что Константин был знаком с христианством до битвы у Мульвийского моста. Во-первых, отец Константина, император Констанций Хлор, пользовался особым расположением у христианских авторах, - они отмечают его терпимость и доброе расположение к христианам. В противовес Диоклетиану и Галерию, Констанций, по сообщениям этих авторов, проводил негласную политику веротерпимости, допуская формальное разрушение строений христиан, однако их самих не преследуя. Учитывая, что вполне светские авторы отмечают мягкий характер Констанция и любовь к нему жителей подконтрольных ему областей, этим данным вполне можно верить. Хотя Константин был разлучен с отцом в период примерно с 293 и до 305 года, все же можно предполагать, что пример отца имел на сына некоторое влияние: расположенность Констанция к христианам была, как кажется, результатом его личных соображений, и могла проявляться и до 293 года. Во-вторых, стоит учитывать и опыт самого Константина. Великое гонение против христиан было инициировано правительством императора Диоклетиана 23 февраля 303 года, - началось оно с разрушения христианского храма в Никомедии, которая была одной из императорских столиц и резиденцией самого Диоклетиана. Константин в этот период должен был находиться как раз в Никомедии: авторы упоминают, что он находился на положении заложника при восточном дворе, здесь он получал образование и проходил военную службу (он дослужился до чина трибуна перового порядка). Таким образом, Константин видел гонения. Кроме того, при дворе Диоклетиана в Никомедии латинскую риторику преподавал Лактанций, выдающийся христианский писатель и апологет. Его сочинение De mortibus persecutorum (написано в 313/314) стало первым повествовательным сочинением с элементами исторического трактата, где был упомянут Константин. Лактанций в будущем станет наставником сына Константина, Криспа: таким образом, мы можем предполагать знакомство между Константином и Лактанцием, что должно было обусловить и тесное знакомство Константина с христианским вероучением. Лактанций, кроме всего прочего, сообщает весьма интересные подробности. Рассказывая о провозглашении Константина императором в 306 году, он сообщает, что одно из первых его распоряжений было направлено на поддержку христиан, - вероятно, это было официальное оформление режима веротерпимости, который негласно проводился на своих территориях отцом Константина, Констанцием Хлором.
В одном из ответов на этот вопрос отмечается, что христианство отвечало на запрос жителей империи. Мнение это, на мой взгляд, нуждается в оговорке. В течение долгого времени безоговорочно считалось, что принятие Константином христианство объясняется некой практичностью этой религии в противовес стремительно разрушающемуся язычеству. Однако и в конце XIX века, и по сей день продолжались и продолжаются споры относительно реальной численности христиан ко временам правления Константина Великого. И, стоит отметить, что число это, по самым приблизительным подсчетам, равно 10% населения империи (ряд исследователей предлагают снизить это число до 5%). Позиции будто бы умирающего язычества были весьма и весьма сильны, что отражает религиозная политика и самого Константина, который вплоть до конца своего правления сохранял в официальной практике элементы языческой культуры, неразрывно связанной с римской политической традицией. Не говоря уж об изображениях богов на монетах, о sacrificia publica, о статуарном изображении императора в образе солярного божества, о праздновании natalis solis invicti, стоит учитывать и мнение самих язычников. Автор биографии Константина, Праксагор Афинский, считал императора язычником, а светские авторы (Евтропий и Аврелий Виктор) не дают нам никакого представления о религиозной политике Константина, что заставляет задуматься о том, что христианизация, изображаемая авторами-последователями Евсевия, не имела таких масштабов. Потому вопрос о формировании христианской империи, идея которой повлияла на дальнейшую мировую историю, скорее применима к сыновьям Константина и их преемникам (вроде Феодосия), в то время как сам он, чрезвычайно грамотный политический деятель, сумел создать атмосферу религиозного (и не только) консенсуса.
Личное отношение Константина к христианам, обусловленное в том числе и его личным экстатическим опытом, повлияло лишь на тот факт, что христианство перестало быть некой преследуемой сектой, а превратилось в не только признанный, но разрешенный на официальном уровне культ. Как великий понтифик, Константин ведал делами культа по всей империи, и, разумеется, имел рычаги для вмешательства в дела конкретных вероучений (другой вопрос, насколько это было этично с позиций христианства). Признание этого культа требовало осуществление храмостроительства, поддержку его институтов и т.д. Все это уже подготовило базу для того, чтобы в дальнейшем христианство стало базой для формирования некой идеологии.
Какое знамение? Он просто увидел в христианстве отличный инструмент оболванивания народа и удержания его в повиновении. А сказки про знамения нужны были для "легализации" такого решения.
Здравия!
из"ТОР"ии бы просто не было - была бы ЛЕТОПИСЬ.
Христиане вынудили Константина проявить лояльность просто подло его обманув.
А вот что было бы в этом случае???
Как гласит народная мудрость "изтория" не знает сослагательного наклонения:)))