Накануне послабления режима самоизоляции, к 1 июня, коэффициент заболеваемости был 1,04, прибавив 0,03 пункта за день. Это действительно самая большая цифра за последние недели. Но в то же время это очень незначительные изменения, на которые можно не обращать внимания.
Самое важное — этот скачок никак не связан с послаблением режима в Москве и разрешением на прогулки хотя бы потому что все эти меры начали действовать только 1 июня, а данные к 1 июня были собраны за 31 мая — они не включают в себя день послаблений. И, о том, увеличился ли прирост заболевших после разрешения выходить на прогулки, мы сможем судить только после некоторого времени, около двух недель.
Сам тот факт, что у нас не уменьшается прирост зараженных и коэффициент заболеваемости, говорит о том, что есть некоторые другие причины, по которым мы до сих пор не можем справиться с эпидемией, что прирост больных у нас не сбавляется не из-за того, что все сидят дома, это не связано.
К тому же, значение 1,04 достаточно хорошее для того, чтобы говорить о послаблениях — оно показывает, что у нас один человек заражает всего одного другого человека в среднем, это достаточно благоприятные условия. Да, всегда нужно стремиться к меньшим цифрам, но и эта достаточно хороша, с учетом того, что она взята по всей России.
Есть ещё один факт, на который в оценке прироста заболеваемости нужно обратить внимание: у нас при сохранении прироста зараженных в последние недели уменьшается прирост смертности. Эту ситуацию мы видим как в России, так и в мире, если взглянем на общемировую поденную статистику на сайте Worldometers. Если мы выстроим там графики так, чтобы они учитывали все шесть миллионов заболевших сразу и показывали ситуацию по дням, мы увидим, что прирост больных сохраняется, а летальность при этом понижается.
Это может быть обусловлено тремя причинами.
Во-первых, возможно, мы стали лучше выявлять вирус и обследовать большее количество бессимптомных носителей. Но это не должно так сильно влиять на графики, так как в мире в основном всё же тесты берут у тех, кто обращается за помощью с симптомами, платные тесты не так значимы.
Во-вторых, снижение смертности можно объяснить улучшением медицинского обслуживания. За месяцы развития эпидемии медицина приспособилась к ней, врачи научились быстрее реагировать на осложнения и прогнозировать их, заранее предпринимая меры.
Но есть и третий фактор, который может быть довольно интригующим и нуждается в изучении. Вполне возможно, что по миру начали распространяться более мягкие вариации вируса, которые склонны вызывать более легкое течение болезни. Так как у них снижена летальность, они менее заметны для носителей и будут сильнее распространяться — они получают преимущество перед той вариацией вируса, которую замечают и изолируют.
Поэтому, возможно, коэффициент заболеваемости уже не настолько сильно определяет то, как нужно реагировать на эпидемиологическую обстановку — мы ещё не можем проводить тесты всему населению и проводим их, в основном, тем, кто обратился с жалобами — то есть тем, у кого вирус протекает с симптомами. А сам он, возможно, распространяется в это время в больших масштабах, чем мы фиксируем этими тестами.
Все эти факторы ещё нужно проанализировать, я не берусь утверждать, что это истина, но если всё же третий фактор влияет на ситуацию, осенью мы обязательно столкнемся с новой волной эпидемии. Однако в то же время, она будет протекать легче, чем то, что мы видели этой зимой.
Вообще должен быть 1 или ниже, чтобы шло на спад
Послабления идёт только для голосования , и то что власть не сможет долго держать людей в взаперти.
Нужно ещё смотреть заполненность специализированных центров помощи. Если они пусты, опасности нет, зачем карантин? Второй вопрос, что все- таки растет - инфицированность населения или число заболевших?