№ 31

732

разрѣшительныя грамоты тѣмъ изъ умершихъ, которые при жизни находились подъ запрещеніемъ или отлученіемъ, или умирали нечаянною смертію. Грамоты эти, вѣроятно, были на первыхъ порахъ имянными и довольно рѣдкими. Но съ теченіемъ времени обычай этотъ нашелъ и болѣе широкое примѣненіе: легко могло явиться у христіанъ желаніе получить торжественное разрѣшеніе не только отъ грѣховъ тяжкихъ, которые влекли за собою отлученіе отъ церкви, но и отъ всѣхъ другихъ; желательно было такое разрѣшеніе какъ для людей, исповѣдавшихся предъ смертію, такъ особенно для людей умершихъ скоропостижно безъ покаянія. Отсюда, разрѣшительныя или процальныя грамоты стали обычнымъ явленіемъ и наконецъ внесены были въ нашъ чинъ погребенія, какъ такія молитвы, которыя прочитываются уже надъ всѣми умершими. Въ нашей старинной письменности неоднократно встрѣчаются указанія на разрѣшительныя грамоты; въ печерскомъ патерикѣ разсказана объ этомъ предметѣ цѣлая исторія. Однажды къ Ѳеодосію печерскому пришелъ Симонъ Варягъ и сталъ просить его молитвъ какъ за него самого Симона, такъ и за сына его Георгія и за весь родъ его. Препод. Ѳеодосій изъявилъ свое согласіе и въ доказательство вѣрнаго исполненія обѣщанія, по просьбѣ Симона, написалъ для него разрѣшительную молитву слѣдующаго содержанія: "во имя отца и Сына и св. Духа: помяни Господи, егда пріидеши во царствіе Си и воздати комуждо по дѣломъ его. Тогда убо Владыко и раба Твоего сподоби одесную стати Тебѣ во славѣ Твоей" и проч. Симонъ хранилъ эту молитву до смерти и завѣщалъ вложить ее въ его руку при погребеніи: "юже молитву, оканчиваетъ свою рѣчь Симонъ Владимірскій, отъ лица коего передается разсказъ, оттолѣ начаша влагати умершимъ въ руцѣ, якоже первый Симонъ вложити себѣ повелѣ". Молитва эта вѣроятно заимствована Ѳеодосіемъ исчерскимъ съ греческаго языка, какъ объ этомъ можно судить по сравненію ея съ подобными греческими молитвами. Этотъ и другія примѣры указываютъ на происхожденіе нашего обычая въ отдаленную эноху исторіи православнаго богослуженія. Н. П.