№ 157 Второй выпуск, 25 августа

ВЕЧЕРНЯЯ МОСК

Пятница, 25 августа 1995 года

ак

Чуда не произошло. Я - не Образцова. Пела, как и было велено, держа один палец во рту, другой - на переносице, старалась. Но оказалось, что у меня голос 8-10-летнего ребенка. Как бы своим примером не опровергнуть утверждение Е. Н. Носковой, что научиться проФессионально петь может каждый, даже тот, кто при раздаче Всевышним слуха и голоса оказался в другой очереди.

- Эксперимент только начинается, - ободряюще улыбнулась Елена Николаевна. К пятому уроку я вас заставлю издавать пра-

вильные звуки.

Хорошо бы, конечно, иметь певческий дар или того пуще талант. Но за неимением оных достаточно, оказывается, желания и многолетнего труда. И голос, как говорит Носкова - инкубаторский, то есть сделанный ею по ее же рецепту, - придет. Опыта и знаний у нее - дай Бог каждому: училась в консерватории, преподавала в музыкальной школе, 19 лет проработала концертмейстером в ГИТИСе, затем в училище имени Гнесиных, в Москонцерте. Утром - - уроки (аккомпанировала именитым педагогам по вокалу Д. Б. Белявской, И. И. Масленниковой), вечером - концерты. И гастроли, гастроли… А еще Елена Николаевна знает тайну, которую, кроме нее, ее учеников, а теперь и меня, никто не знает. Но об этом позже.

…Лет 15 назад в этот дом пришла худенькая, болезненная девушка, которую преследовали ангины и. желание петь. Тогда Машу Иткину не знали, А кто знал, предостерегал Носкову от пустой траты времени: зачем ее учить, девочка так слаба, так без голоса. Начали заниматься. Подобно золотоискателю, Елена Николаевна изо дня в день открывала в залежах, казалось бы, пустой породы крупицы голоса, пока он не зазвучал - - мощно, красиво. По признанию Марии Иткиной, она обязана своему педагогу жизнью не в меньшей степени, чем родителям. Не так давно Иткина, победив в Нью-Йорке в одном из конкурсов, получила в награду денежную премию и вид на жительство. Чем не сказка о чудесном превращении Золуш-

ки в принцессу? Стены в квартире Елены Николаевны - сплошь в афи-

шах. Разглядываю портреты знаменитостей - ее учеников. - Неужели и он нуждался в ваших стараниях! - - киваю на Николая Гнатюка. - Коля начинал с нуля, но его голос развивался семи-

мильными шагами. Очень, очень способный молодой человек. Когда он впервые спел «Аве-Марию», все удивились.

Теперь удивляются где-то в Германии… Прошу рассказать о других учениках. Елена Николаевна (не очень охотно): "Да много, много их было". Но в разговоре то и дело вспоминает то одного, то другого. Например, известного московского художника-графика Виктора П. Ситуация, с которой начались их уроки, была печальной. Перешагнув возраст Христа, Виктор запил, И вдруг почему-то решил, что выйти из кризиса он сможет, если воплотит свою давнюю мечту - будет петь на сцене. По словам Елены Николаевны, годы его обучения и для нее, и для него были муками ада. Обделенный слухом и голосом, Виктор отчаянно фальшивил, сипел, хрипел. Но через пять лет - срок отмеренный, по ее наблюдениям, для всех безголосых - - запел. Да еще как! А однажды, никогда прежде не играя и не умея играть на пианино, он подошел к инструменту и заиграл - что-то свое, очень красивое. Позднее он написал музыку к нескольким спектаклям, сочинил 37 романсов. Но года через два этот неизвестно откуда появившийся композиторский дар так же неожиданно исчез. Бог дал, Бог взял. А голос, сделанный Еленой Николаевной, остался - за него было «заплачено» годами неистового

труда.

Не правы певцы, считает Носкова, которые отождествляют себя с голосом. Они - - лишь сосуд, где хранится дарованное свыше чудо, задача вокалистов создать голосу максимально комфортные условия.

- После уроков у моих учеников даже лица становятся

другими - молодеют, светятся. Розовеет и свежеет кожа. А вы знаете, что пение лечит? Как-то звонит Лена Камбурова и хрипит в трубку: «Не могу заниматься - трахеит». «Приходи, - говорю, - будем петь». И что вы думаете? Она пела даже лучше, чем обычно. Потому что была особенно внимательна и осторожна со связками, подавая воздух тоненькой струйкой. Связки, знаете ли, абсолютно не зависят от организма. И при сорокаградусной минусовой температуре можно отлично петь. Они очень прочны, надежны и могут жить, по-моему, лет триста. Если к ним относиться с нежностью - радуются. А кашель у Леночки пришел - от пения все внутри разогрелось, более активно стало бороться с болезнью.

Сегодня у Носковой занимаются многие известные актеры, их дети, телеведущие, юные вокалисты и певцы солидного возраста. К ней приезжают из разных уголков России, из бывших республик.

Хозяйка включила магнитофон. Какая-то певица необыкновенно красивым, хрустально-чистым, пробирающим до мурашек голосом, пела романс «Не уезжай, ты мой голубчик». - Рюмина! - с гордостью произнесла Елена Николаевна

Практически все документы, касающиеся инцидента под Росуэллом, где, по утверждениям энтузиастов уфологии, в 1947 году разбилась «летающая тарелка», были уничтожены более 40 лет назад. К такому выводу пришли сотрудники Главного счетного управления при конгрессе США, занимавшиеся по просьбе конгрессмена Стивена Шиффа изучением вполне земных аспектов происшествия, которое на протя-

жении почти полувека будоражит воображение.

Поводом для возникновения фантастических слухов стала находка в 1947 году обрывков серебристой фольги, легких распорок, обломков электронной аппаратуры на одном из ранчо в пустынных районах штата Нью-Мексико. Некоторые уверовали в то, что это - обломки "летающей тарелки», и из мешанины отрывочных и произвольно истолкованных сведений умудрились скроить миф о «тайне Росуэлла» и «правительственном заговоре с целью сокрытия информации». США, утверждали уфологи, хранят тела инопланетян и инопланетные материалы, необычайно тонкие и прочные. Правительство, как утверждали сторонники этих теорий, заставило всех причастных к «тайне Росуэлла», хранить молчание. Оно изучало внеземные аппараты для того, чтобы научиться секретам изготовления бомбардировщиков-«невидимок» и волоконно-оптических коммуникационных сетей.

Нельзя сказать, чтобы федеральные ведомства совершенно безучастно следили за «страстями вокруг НЛО». Поначалу Пентагон утверждал, что в пустыне был найден самый обычный метеорологический зонд. Осенью прошлого года ВВС США пред-

превратиться в соловья?

Не умея играть

даже на пианино,

он написал

музыку к нескольким спектаклям, сочинил

37 романсов

Уроки чудес

и, видя мое недоумение, добавила: - Все Останкино сбежалось, когда ее записывали, А тринадцать лет назад, когда она начинала у меня заниматься, пела не лучше, чем ты, хотя уже и была лауреатом: для исполнения народных песен нужен не голос - артистизм. А теперь, когда Людочка поет, в одной комнате с ней просто невозможно находиться - такая мощь, такой диапазон!

Потом в разговоре Елена Николаевна обронила: «Мне давно за 70». Не верю! Молодой смех, энергичные движения, стройная фигура, утонченное, красивое лицо. Почти девичье смущение, когда говорит о себе, какая-то чуть ли не детская наивность, искренность. И никакой игры, позы. Если существует порода подлинных русских интеллигентов, она - из нее.

Кроме того, эта женщина обладает необыкновенным даром, благодаря которому ею было сделано сенсационное откры-

тие.

Это случилось лет 20 назад. Она ехала в троллейбусе, задумалась, отвлеклась, и вдруг перед глазами что-то сверкнуло, появился экран, а на нем - ответ на вопрос, мучавший ее много лет: где и как рождается звук. Она увидела всю акустическую систему, которая находится внутри и… вне нас. - Этот дар видения был дан мне свыше, наверное, в на-

граду за годы каторжного, но любимого труда.

С тех пор Елена Николаевна умеет видеть наш, человеческий певческий инструмент. Пеньола (так она его называет) напоминает башню из трех трапеций, имеющую основание где-то на уровне талии, сужающуюся к линии груди и со шпилем на вершине. Внутри башни - труба, по которой движется голос. У мужчин эта башня потолще и попроще, напоминает шахматную ладью, у женщин - более изящная. У начинающих певцов пеньола матово-белого цвета, а у профессиональных освещена желто-красным светом, настолько ярким, что позволяет Елене Николаевне разглядеть, что башня, подобно высоковольтной мачте, буквально нашпигована какими-то перекладинами и перекрытиями.

Но пеньола для голоса - это не все. Для того, чтобы он

зазвучал, кроме источника звука нужны резонаторы. Общепризнанно, что их у человека два - грудной и головной. Носкова увидела четыре: первый резонатор - это сама пеньола, второй - полость рта, и еще два резонатора находятся вне человека, рядом.

Резонатор, расположенный между затылком и шеей, напоминает полую светящуюся трубку, а тот, что за спиной, является серебристо-белым конусом, похожим на люстру, которая состоит из 12 постоянно вибрирующих пластин, очень тоненьких, как подтаявшие льдинки. Эта люстра, по словам много раз видевшей ее Елены Николаевны, ослепительной красоты.

- Я уверена, - говорит Елена Николаевна, - придет время, когда существование этой звукообразной конструкции будет зафиксировано приборами, как биополе или инфракрасное излучение. Дело физиков узнать, из чего она состоит. Но раз она зрима - значит, материальна? Да и где грань между духом и материей?

Это открытие помогло Елене Николаевне не только сформулировать прежние догадки о природе голоса, но и изобрести свой метод обучения вокалистов.Она работает не с голосом, считая его «эхом», а непосредственно с источником звука - с тем певческим инструментом, который есть в каждом из нас, но сначала его нужно настроить, а b, a затем научить человека им пользоваться. На первом этапе, который растягивается порой на го-

ды, Носкова открывает путь голосу, обеспечивает его проточность. Для этого нужно состыковать отдельные части той самой «трубы», что стоит внутри пеньолы, и «прорыть» между ней и гортанью «тоннель». В строительстве этого "Ла-Манша" участвуют челюсть и язык. Когда стыковка произойдет, начинается самое интересное - образно говоря, голос вводится в трубу, до самого ее основания. Попробуйте сначала пропеть «и-и-и», а теперь «у-уу». Чувствуете разницу? Так вот, короткое «и», как, впрочем, и другие гласные, нужно вогнать вглубь пеньолы до отметки «у».

Благодаря своему дару Елена Николаевна не только видит, каким должен быть певческий инструмент, но и необъяснимыми рычагами, контролирует весь процесс звукообразования. Когда пеньола заполнена голосом, он свободно и беспрепятственно устремляется по трубе вверх. Вот тогда вся система, все разонаторы начинают работать в полную силу. Над головами некоторых своих учеников Елена Николаевна видит маленькую светящуюся точку. Но не у всех. Может, это и отличает трудолюбие и профессионализм от магической притягательности таланта?

- А теперь - за дело! - решительно поднялась Елена

Николаевна, видимо, твердо решив, что далекий от вокализов журналист не сможет рассказать другим то, что не испытал и не почувствовал сам. Она впервые поделилась своим открытием с представителем прессы. - Ну теперь-то вы поверили в успех эксперимента?

Поверила. Но мне жаль ее сил и времени, ведь я не собираюсь на сцену. После второго урока я перестала петь детским голосом, после третьего - "прорезалось" сопрано. После четвертого - решила не зарекаться.

Инна КАЗАНЦЕВА

инопланетяне" погибли, следя за советскими ядерными взрывами

Правительство заставило всех причастных к тайне Росуэлла хранить молчание

Миф или аговор?

ставили доклад на 28 листах ( сопровождаемый 800-страничными аннотациями), в котором первоначальная версия была несколько изменена: обломки в окрестностях Росуэлла - это следы, оставшиеся от падения на землю одного из высотных шаров-зондов, с помощью которых США следили за осуществлением ядерных взрывов в СССР. Они несли в приборном отсеке разнообразные датчики, что, судя по всему, дало особенно богатую пищу для разговоров о "космическом корабле", отражатели радиоволн из тонкой металлической фольги. Аппаратуру для этих зондов разрабатывал американский геофизик Морис Эвинг. В 1944 году он начал работы, связанные с вопросами прохождения звуковых волн в верхних слоях атмосферы и после войны предложил BBC США создать систему по наблюдению за ядерными взрывами за пределами США. В 1946 году «Проекту Могул» была присвоена высшая категория секретности и предоставлены практически неограниченные средства. Для проверки эффективности системы "Могул" на полигоне Уайт-Сэндс, в штате Нью-Мексико, проводились испытательные подрывы мощных зарядов обычной

взрывчатки. С помощью этой системы велось также наблюдение за серией американских ядерных испытаний в Тихом океане. Датчики «Могула» засекли первый советский ядерный взрыв в 1949 году. Однако уже через год, в 1950-м, проект был свернут в связи с техническими сложностями: мощные воздушные потоки в верхних слоях атмосферы постоянно уносили шары-зонды за пределы приема наземных станций слежения. Падение одного из таких шаров и послужило поводом для возникновения «тайны Росуэлла».

Страсти вокруг этой загадки не утихают и по сей день, и очередную попытку поставить точку в затянувшейся истории расследований предпринял конгрессмен Шифф. Не только потому, что происшествие имело место на территории его родного штата, но и потому, что, по его собственным словам, "вокруг всего этого дела было слишком много недоразумений». Как отметил перед началом расследования ГСУ пресс-секретарь конгрессмена, цель состоит отнюдь не в поисках НЛО, а лишь в том, чтобы получить у правительственных ведомств ответы на поставленные вопросы. Теперь, когда доклад подготовлен, выясняется, что ответов-то по существу нет: все документы административного архива базы в Розуэлле с марта 1945 года по декабрь 1949 года уничтожены. Такая же судьба постигла и все «исходящие» с базы документы за период с октября 1946 года по декабрь 1949-го. Никаких следов того, кто именно санкционировал уничтожение документов и почему это произошло, не осталось. В докладе ГСУ фигурирует всего две уцелевшие бумаги, в одной из которых упоминается об "устройстве для радиолокационного слежения». По оценкам экспертов ГСУ, документы были уничтожены, вероятно, более 40 лет назад. «Дебаты по вопросу о том, что именно разбилось в окрестностях Розуэлла, - отмечают

авторы доклада, - продолжаются».

Игорь БОРИСЕНКО,

корр. ИТАР -ТАСС в Нью-Йорке

C Джуной я познакомился, уже когда о ней сочиняли стихи. По ее словам, начало этому положил поэт Александр Межиров, еще в ее бытность в Тбилиси, затем в Москве о ней написали самые известные наши поэты: Андрей Вознесенский, Роберт Рождественский, Евгений Евтушенко… Я услышал, какими словами говорила о ней публично Белла Ахмадулина. Ее портрет выставил в Манеже Илья Глазунов… За что такая честь? Вот об этом я и хочу рассказать прозой, процитировав сначала строки некоторых стихотворений.

Нет, я не трепетная лань,

Меня догнать не так-то просто! Довольно протянуть мне длань я уже за тем, за мостом…

И

Могу взойти на Млечный путь, На тот, что людям не подвластен И в тайны мира заглянуть, И рассказать, как он прекрасен.

Могу спуститься в адов ад И сердце твердым быть заставить, Из хаоса исторгнуть лад, И силу рук людских прославить.

Могу заколдовать весь мир, Чтоб вместо грома грянул -- пир! Угнаться вам за мной непросто: Нет, я не ведьма, не колдун! Я Джуна, а не Калиостро!

Надеюсь, читатель после такого заявления не подумает, что моя героиня умеет вытворять разные чудеса, здесь декларированные. Все это - поэтические вольности, но вот что она «силу рук людских восславила» - факт доказанный.

…Проинформированный о «чудесах» Джуны, я без стука вошел в дверь квартиры, предоставленной в ее распоряжение. Квартира находилась на верхнем этаже многоэтажного дома. По его лестнице, начиная от подъезда, вдоль стен на ступеньках и площадках, стояли люди. Они дожидались своей очереди. Очередь вела себя тихо, чтобы не нарушить покой жильцов, подвергшихся

нашествию непрошенных гостей. Зашел я в обычную московскую квартиру. Большая смежная комната, заставленная по стенам мебелью, увешанная сувенирами, привезенными из зарубежных поездок (сомбреро, африканские маски и тому подобное), являлась приемной Джуны. Здесь я ее впервые увидел, Стройная, выше среднего роста, похожая на цыганку, как мне показалось, молодая женщина, необычно подвижная и темпераментная, была вся заряжена жизненной силой. В одно и тоже время Джуна разглядывала всех, кто входил, переговаривалась с домашними -- родственниками и знакомыми, помогавшими ей по хозяйству и в уходе за маленьким сыном, брала часто звонивший телефон, вела бурные переговоры на русском, грузинском и ассирийском языках и в то же время помахивала руками над головой, плечами, грудью, животом, ногами тех, кто стоял перед ней. Иногда она сажала страждущего в кресло, если это ей почему-то требовалось, процедура продолжалась недолго, всего несколько минут, кому доставалось полторы, кому две и три минуты, кому больше. Но все вершилось довольно быстро - люди входили и уходили, не особенно задер-

живаясь.

В числе тех, кто заполнял квартиру, я начал различать знакомые лица, виденные до этого на экране телевизора. Прошел в дверь, ни на кого не глядя, известный писатель, начавший творческий путь с благословения Максима Горького. Появился молчаливый композитор, чьи песни пела вся страна. Вошел широкоплечий эстрадный певец и другие столь же популярные люди. Джуна всем уделяла одинаковое вни-

мание, а порой, как это случилось с эстрадным певцом - вообще никакого внимания не уделяла. Видимое исключение составляли, пожалуй, только двое -- артист Аркадий Райкин и поэт Роберт Рождественский, С ними она удалялась в маленькую изолированную комнату и проводила сеанс более длительный. Вот в эту маленькую комнату пригла-

сила она и меня после долгого ожидания. Впрочем, я не спешил, осваивался с необычной обстановкой. В тот день со мной пришла к Джуне знакомая мне журналистка К., женщина средних лет. Но с иной целью, чем я. Не писать. Лечиться. Упросила Джуну продиагностировать. Встала она перед К. и словно начала читать, глядя на больную, как на афишу, не поднимая рук: - Хронический холецистит. Беспокоит давно. - Часто тошнит.

- Шейный позвонок забит солями. -- Гинекология в порядке. - Нарушение нервной вегетативной системы.

- В целом здорова. Предрасположения к раковым опухолям нет. Моя знакомая стояла онемевшая.

Довольная произведенным эффектом, Джуна пояснила:

- Это я диагностировала общее состояние. Но могу каждый орган в отдельности проверить. И глаза, и уши… Тишина длилась недолго.

- Дайте мне кафедра и институт. Я хочу раскрыть медикам глаза, - заговорила она вдруг с яростью, обращаясь к нам, журналистам. Так я впервые услышал и увидел Джуну в роли проповедника, хотя, честно говоря, не придал тогда особого значения ее словам. Лечить и диагностировать - это я считал возможным. Но дать кафедру и институт?!

Спустя семь дней после первого стихотворения, посвященного Джуне, поэт И. Панова написала новые стихи, поддавшись страстному желанию своей героини передать людям свой дар.

Один человек научился летать и было ему удивительно просто, ну, скажем, рукою до тучи достать, хоть был он

не очень высокого роста.

оя первая встреча с Джуной

Исключение

составляли Аркадий Райкин и Роберт

Рождественский.

С ними она удалялась в отдельную комнату…

Из истории целительства

Он сам не гадал, отчего, почему, летал - вот и все. Но гадали другие, за что от рождения достались ему высокого неба поля голубые. А он улыбался: «Я вас научу. Хотите лететь? Я открою секреты. Вы только поймите, что я не шучу, поверьте в себя -- и сумеете это». Но люди смотрели, как быстро с земли он вверх поднимался свободно и смело,

да только поверить в себя не могли. Выходит, и это - нелегкое дело…

У меня Джуна вызывала иные чувства. Еще в глаза тогда бросилось иное: отсутствие порядка, шум и неразбериха, бесконечные телефонные звонки, хлопанье дверей, все то, что так не подходит к таинству исцеления. Было поэтому так неожиданным вдруг оказаться в комнате вдвоем, где никто не шумел, не смотрел на Джуну умоляющими глазами, в ожидании пока она начнет священнодействовать руками-крыльями.

Часа два мы смогли поговорить без помех. Меня интересовали подробности ее жизни, волновал вопрос - видит ли она действительно так называемую «ауру», свечение над головами людей, о котором писал А. Г. Спиркин. Главное - хотелось на себе испытать способности Джуны, хотелось, чтобы она продиагностировала, дала почувствовать свой дар. Всему, что она говорила, я мог верить и не верить - доказательств никаких не было, все могло показаться. Но когда Джуна, посмотрев мне в глаза, сказала, что один мой глаз, правый, сигналит ей слабее левого, - я потерял покой. Увидеть это невозможно, мои родственники и знакомые не замечают никогда моего недостатка зрения. Диагноз -- врожденный астигматизм, зрение на правый глаз - 0,1, хотя повторяю, увидеть, что глаз плохо, невозможно. Окулисты устанавливают болезнь, только заглянув в глаз через

увеличительное стекло.

От Джуны я, не теряя времени, пришел домой и на одном дыхании написал репортаж: воспользовавшись тем, что домашние находились в это время в Карпатах, в санатории, где моя одиннадцатилетняя тогда дочь принимала курс лечения после перенесенной тяжелейшей желтухи. У нее увеличилась, как это обычно бывает после этой болезни, печень.

Репортаж я спрятал в письменный стол, а на следующий день, встретив жену и ребенка, не дав им передохнуть с дороги, повез к Джуне, не предупреждая ее о моем визите. Впрочем она не удивилась. Ничего не спрашивая, усадила перед собой на диван жену и дочь и сначала поведала о медицинских проблемах жены, а потом, протянув руку к дочери, сразу сказала о главном: - У нее увеличена печень, она не-

давно перенесла желтуху, ей внесли инфекцию.

Это действительно было именно так: внесли инфекцию во время прививки в школе, где желтухой заболело сразу несколько одноклассников. Кроме того Джуна заметила, что у дочки болит горло, она простужена: тоже оказалось сущей правдой, тонзиллит не давал нам покоя.

Джуна протянула руку к печени. Ре-

бенок мой, не дожидаясь вопро-

са, сказал, что почувствовал тепло. От Джуны жена поехала в поликлинику, где терапевт подтвердил: да, печень, увеличена, несмотря на то, что почти месяц проводился курс лечения в специализированном санатории. Таким образом, вместе с ребенком я начал каждый день наносить визиты Джуне. Где-то на шестой или седьмой день она, как это обычно делает, когда довольна результатом, глубоко вздохнула и коротко сказала: «Все, теперь у нее норма. Через месяц повторим курс для профилактики». Опять мы проехали в детскую поликлинику, к терапевту, и тот подтвердил: печень вошла в норму, сказался, по-видимому, результат лечения в Карпатах.

Вот тогда я впервые понял,

что врачам доказать воздействие Джуны будет очень трудно, Действительно, эффект лечения на

курорте мог сказаться не сразу, наконец, случается, печень и сама под влиянием защитных сил организма справляется с недугом.

Жена во время посещений Джуна лечила отложение солей, доставлявшее ей месяцами неприятные ощущения. На седьмой день боль в затылке исчезла,

она даже не заметила, как это произошло, забыла, что собиралась днем ехать к Джуне. И не поехала. А я - зачастил. Джуна начинала работу довольно поздно, после полудня. К тому времени квартира набивалась людьми. Приняв всех, наскоро перекусив всухомятку, уносилась в очередную поликлинику. Я беседовал с людьми и узнавал разные удивительные истории. Большинство их никому неизвестны, потому что Джуна никаких записей не ведет. Некоторые благодарные люди оставляли ей свои, как она говорила, отзывы. Их накопилось к моему приходу несколько десятков. Она со всех сняла копии и сброшюровала «отзывы» в книгу.

Она хранится теперь у меня. И могла

бы быть издана как интереснейший документ в истории целительства методом «наложения рук». Кроме «отзывов», есть на страницах книги рентгеноснимки, кардиограммы, результаты онкологических наблюдений, фотографии, сделанные с экрана термовизора, одним словом, - объективные показания. Эффект Джуны лучше всего проявлялся на детях, страдавших косоглазием. К ней приносили на руках младенцев с этим врожденным недугом. Как рассказывали родители, эту болезнь обычно начинают лечить, когда дети подрастают, процесс лечения при этом длительный. На моих глазах к Джуне поднесли младенца, и она, не прикасаясь руками к его глазкам, как бы поглаживала розовое личико. Не минуты, а секунды длилось воздействие. Я застал молодую пару, которая принесла Джуне младенца последний, седьмой по счету, раз. Счастливая мать дала мне полюбоваться на глаза младенца, ставшие такими, как у всех здоровых детей. Таких случаев я наблюдал несколько. Именно они рассеяли тогда мои последние сомнения. Эффект от лечения руками Джуны был налицо. Дети, как известно, в таком младенческом возрасте, не поддаются гипнозу и внушению. Воздействие такого рода на кривизну глаз вообще исключается. Само собой - косоглазие, увы, не проходит. В возрасте нескольких месяцев даже не лечат косоглазие. Вот и выходит, что ничем другим, кроме как воздействием Джуны, объяснить исцеление нельзя.

Как раз в те неожиданно обратился ко мне редактор «Вечерней Москвы» Семен Давыдович Индурский с просьбой представить его Джуне. Приехал он ко мне на машине, и отправились мы без предупреждения по известному мне адресу.

Эту встречу я запомнил очень хорошо. Вошли мы вдвоем в комнату, стоя познакомились. Не приглашая сесть, Джуна сказала почтенному Семену Давыдовичу, обращаясь к нему на «ты»; «Да у тебя нога болит! Пройди по комнате!». Так оно и было, о чем я не знал. Поводила недолго она рукой у колена и предложила приехать завтра. Больше

вместе мы не ездили.

Через некоторое время я спросил, случайно встретив Индурского в вестибюле издательства: «Ну, как вам понравилась девушка?» - - и услышал из уст сурового редактора, скупо выражавшего свои эмоции, такие слова, которые он произнес картавя: «Хогхошая баба, Джуна!».

Лев КОЛОДНЫЙ