"Кажется нелогичным" - это ожидаемая реакция, так и должно быть. Объяснение смысла искупительной жертвы в Новом завете построено так, чтобы быть понятным для евреев времени Иисуса и апостолов, выросших в "старом завете" с его жертвами в Иерусалимском храме. Нам гораздо сложнее, мы родились и выросли в совсем другом мире.
Развернутое объяснение дает новозаветное "Послание к евреям", в котором идея примерно такая. Закон Моисея установил, что первосвященник и священники (левиты) для очищения от грехов ежегодно приносят в жертву тельцов и козлов. Закон так устроен, что "почти всё по закону очищается кровью, и без пролития крови нет прощения". Сам завет тоже был заключен пролитием крови. Моисей, прочитав скрижали с заповедями, окропил их, а затем всех собравшихся и весь храм (скинию), кровью жертвенных тельцов и козлов, говоря при этом: "это кровь завета". Так было надо, объясняет текст, потому что "завет" это завещание, оно вступает в силу, когда кто-то умирает, и этим "кто-то" стали жертвенные тельцы и козлы.
(Давайте на время представим, что такой порядок не вызывает у нас вопросов "почему", как будто мы в нем выросли и живем и нам он кажется очевидным).
Дальше "Послание к евреям" объясняет, что поменялось со смертью Иисуса.
Старый завет был несовершенным, потому что (1) первосвященник и священники были обычными людьми, тоже подверженными греху; (2) скиния, в котором происходило богослужение, была лишь несовершенным подобием неба; (3) жертва тельцов и козлов не могла уничтожить грех насовсем, из-за чего надо было приносить жертвы каждый год заново.
Теперь, говорит "Послание", появился новый завет, в котором (1) старых первосвященников заменяет Иисус, Сын Божий, который служит вечно и бессменно; (2) Иисус служит на настоящем небесном престоле, а не в его слабом земном подобии; (3) кровь Иисуса скрепляет новый завет намного надежнее, чем кровь тельцов и козлов скрепляла старый; вместо жертвенных животных теперь принесена одна окончательная Жертва с большой буквы, которую повторять больше не нужно.
Перед нами нормальное объяснение непривычного через привычное: Иисус искупил грехи людей в том же смысле, в котором искупали грехи людей жертвенные животные. Другие идеи Нового завета точно так же объяснялись через обычные знакомые вещи и занятия: ловля рыбы, пастушество, виноградарство, свадебный пир, закваска для хлеба, постройка дома, уборка комнаты.
Теперь можно открыть глаза и вспомнить, что мы люди другой культуры и нам на самом деле непонятно, зачем нужны храмовые жертвы, зачем забивать тельцов и окроплять что-то их кровью. Христианское богословие в этом месте делает "круговую ссылку" и говорит: Моисеев закон был подготовкой к появлению Иисуса, праздничные жертвы были нужны, чтобы люди через такой обычай смогли затем понять историю Иисуса; храмовые жертвы символически, как бы загадками, намекали людям, что их ждет в будущем.
Если такого ответа недостаточно, мы переходим к задаче повышенной трудности: выстроить логику искупления полностью заново из какой-нибудь понятной внешней точки. Чтобы оценить её сложность, представим себя на месте эскимосов (теперь говорят "инуитов"), которые взялись бы разработать свою теорию, что такое, например, виноградник с виноградарями, которых они никогда в жизни не видели. Именно такую задачу христианские богословы героически, в хорошем смысле, решают уже много веков. К ответу, который всех устроил бы, кажется, не пришли до сих пор.
Из всех "переводов" на обычаи других народов, самыми популярными стали объяснения через "выкуп из рабства" (как в римском праве) и "возмещение за преступление" (как в германском праве). Какие сложности получаются с первым, показал еще Григорий Богослов в IV веке. Выкуп, говорил он, должен выплачиваться тому, кому кто владеет вещью. Человек в греховном состоянии был во власти дьявола, получается, что ему и выкуп - но отдавать самое дорогое худшему злодею было бы совсем оскорбительно; если же выкуп предназначен Богу, то непонятно, почему выкуп отдается третьему лицу, а не владельцу, и зачем Богу была нужна кровавая жертва.
Версия с "возмещением", стала главной в западном богословии, подробно ее разработал Ансельм Кентерберийский в конце XI века. Логика Ансельма такая: (1) человеческие грехи нарушили божественную справедливость и тем самым оскорбили Бога; (2) тяжесть оскорбления определяется важностью лица, которого оскорбили (оскорбить знатного - хуже, чем простого), и оскорбить Бога это проступок вообще бесконечно тяжелый; (3) люди сами никогда не смогли бы выплатить "штраф" и восстановить справедливость, поэтому выкупом стал Сын Божий. Эту "юридическую теорию" православные богословы недолюбливают за "схематизм" и "формализм", с позапрошлого века ищут ей альтернативу - но на выходе получают больше споров, уже между собой, чем согласия.
В общем, "всё сложно" и речь идет о событии, смысл которого лишь частично и приблизительно передается понятием "искупления" или "выкупа". Как следствие, Иисус для христиан не только "искупитель", но еще и "пастырь", "спаситель", "источник", "врач", "премудрость" и много что еще. Когда что-то очень важно и при этом необычно, одного определения бывает недостаточно.
Алексей, спасибо вам большое! Становится гораздо понятнее.